Новый мир. Видящая
Шрифт:
На следующий день кто-то пришел ко мне и обработал мои раны. А перед мордой поставил воду с зельем.
— Пей, это лекарство.
С большим трудом подняла морду и под нее засунули металлическую миску. Стала лакать, зелье было горьким и очень противным на вкус, но я все выпила. Миску забрали и я снова растянулась на полу. Меня погладили по голове, едва касаясь. По запаху определила, что мужчина. Еще через время он принес мне мясной фарш. Слопала его в один момент и вылизала тарелку. Посмотрела, что больше ничего нет и воды тоже нет, горестно вздохнула и поплелась ловить капли воды. Мужчина хмыкнул
— Не лопни, малышка.
Уже не дала себя погладить, но и не рычала, тихо шипела. Заметила, как он улыбнулся и ушел. С зельем, что он обработал мои раны, они зажили куда быстрей. И через пару дней я чувствовала себя вполне хорошо. Этот мужчина стал каждый день приносить мне кашу с мясом. Но не в таком количестве, чтобы я наелась. Но хотя бы вода теперь была в нужном объеме.
— Захочешь добавки, попроси и не мявчанием, хотя я от тебя ничего кроме шипения не слышал. А обернись и просто скажи, что ты голодная.
Я в ответ фыркнула и отвернулась от него.
— Гордая, — сказал он с усмешкой.
А я стала практиковать проекцию. Научилась делать ее невидимой для других и гуляла по дому в котором меня держали. Кроме меня тут больше никого не было и работников или жильцов как таковых тоже почти не было. И это было пока странно. Перенеслась к Мирлу, он был дома. Парень немного дернулся, не знал бежать ему ко мне и вообще как реагировать. Я сама подошла и боднула его и поняла, что моя голова не прошла сквозь него. Посмотрела удивленно на парня. Он сидел за столом и что-то читал до моего появления. Сейчас отодвинулся от стола и я запрыгнула к нему на колени. Меня осторожно обнял и погладил.
— Мира! — услышала Тэйлина, он мигом оказался рядом — Проекция?! Ты стала почти полностью материальна. До тебя уже можно дотронуться. Как ты, малышка?
Потерлась об руки Мирла и стала мурчать. Потом подумав спрыгнула на пол. Села и задумалась, мне бы научиться свою проекцию делать человеческой, при этом не изменять тело. Мужчины кажется поняли, что я задумала.
— Четко отслеживай свое состояние и если тебе будет плохо, прекращай и переносись в тело. И четко отслеживай, чтобы тело не изменилось! — быстро выдал инструкция Тэйлин.
Кивнула и закрыла глаза. У меня получилось, но проекция стала едва видной.
— Немного сложно, но получилось. Буду практиковать, получится. Жаль, так не поем… Мирл, та девочка, она сбежала благополучно?
— Не очень. От одних утырков сбежала, другие поймали. Но ее отбили и она сейчас в больнице.
— Главное что жива и не в плену. Гуляла сегодня по дому, в нем почти никого нет и есть приходящие работники. Ко мне кто-то пришел…
Перенеслась в свое тело. У меня перед мордой стояло блюдце с мясным фаршем. Дарителя рядом не было, но это был кто-то другой, сразу ощутила по запаху. Мясо ничем посторонним не пахло, только какими-то травами и я его без раздумий съела. Потому что все время была голодной. Радость от того, что поела была недолгой. Больно свело живот и хотелось выть в голос от боли. Дома Мирла скрутило так, что он сам едва не завыл.
— Что такое? Что с ней?
— Отравили падлы. Кто-то ее обманул и в мясо положил яд без запаха. Она сейчас все время голодная
Через час я думала, что откину тут ноги. Когда в мою клетку влетел уже знакомый мужчина и едва не макнул меня в миску с зеленой жидкостью.
— Пей быстро. А ты не смей ее травить! — рявкнул он на кого-то в коридоре.
— Она могла обернуться и попросить помощи! — рявкнули ему в ответ.
— Да она сдохнет, но не попросит о помощи.
Оба заметили, что я лакаю отвратительно горькое зелье. Хотя язык с трудом чувствовался и я едва не утопилась в зелье. Как-то вылакала и упала на бок, дышать было больно и вообще все внутри болело. Мужчина, что принес мне зелье, погладил меня по голове и пузу. Сил не было издать ни единого звука.
Они вышли из карцера и один сказал другому.
— У девочки хороший слух, нужно отойти.
Вот тут я, через хрен вам лучше сдохну, вытолкала свою проекцию в коридор. И подслушала их.
— Не смей ее бить и травить. Она моя! Я сделаю так, что она будет мне доверять и обернется. А потом она добровольно ляжет со мной в кровать.
— Она не твоя собственность. Она общая игрушка. И скоро главный придет поиграть с ней. И если она не обернется к этому моменту он с нее шкуру спустит.
— Не тронет он ее, он разрешил мне забрать ее себе.
Перспектива так себе. Перенеслась в тело и провалилась в глубокий сон. Очнулась на кровати. Резко подорвалась и порадовалась, что в кошачьем обличии. Потом осмотрела комнату. Побольше прошлой. Но тут уже хотя бы подростковая кровать и все. А потом заметила неприметную дверь в туалет. Но при более тщательном осмотре комнаты увидела камеру видеонаблюдения. Спрыгнула с кровати и проверила пространство под ней. Вентиляционного хода нет. Окно плотно закрыто. На форточке решетка. Дверь в ванну смогла открыть даже когтями. Тут душ и унитаз. Стеллаж с полотенцами и всем для купания и корзина для грязного белья. Окно было под потолком открыто, но там тоже была решетка.
— Мира, — услышала, как меня зовут.
Вышла из ванной. Это был тоже мужчина, который типа: «я добрый и ласковый, доверься мне».
— Нравится?
Кивнула.
— Сможешь искупаться. Чистые вещи попроси, я достану для тебя платье.
Фыркнула. Он улыбнулся.
— Зубная щетка, паста и все для душа так найдешь. Камеры там нет. Даже тебе иногда нужно купаться, тогда даже шерсть будет чище. А на кровати спать приятней, чем на полу.
Опять фыркнула.
— Я ведь могу и лишить тебя этого всего, — посмотрела на него с презрением. — От тебя не так много и прошу, просто обратиться и довериться мне. Я тебе больно не сделаю.
Уже смотрела на него как на больного. Он это понял по моему взгляду.
— Обживайся. Ничего плохого я от тебя не хочу.
Еду в этот день никто не принес. Но в душ я пошла только когда убедилась, что в доме почти никого нет. Особенно этих странный типов. Вымылась до скрипа и успела даже вытереться. Когда услышала, что мою комнату кто-то открывает. Я со спринтерской скоростью надела свои вещи и даже обулась, и сразу обратилась. Волосы остались влажными и потому шерсть тоже была немного влажной.