Новый старый 1978-й. Книга третья

Храмцов Андрей

— Успеете. Я знаю один хороший магазин рядом на Brick Lane, там быстро их и купите. Эндрю, а над составом участников концерта ты уже думал?

— Я хочу пригласить всех тех, с кем мы в воскресенье записывали «We are the world». Каждый из них выступит с одной своей песней, а заключительная будет наша звездно-хоровая. В общем, ты руководишь процессом без меня, а я приезжаю с ребятами в конце мая и готовлю саму музыкальную часть и организую репетиции.

— Задачу понял, тут работы человек на двадцать, не меньше.

— Вот и организовывай процесс, ты это отлично

умеешь делать.

Когда мы подъезжали к магазину, то увидели очередь человек в сто, если не больше. Она тянулась тонкой струйкой ко входу в магазин, где у дверей разливалась в небольшую толпу.

— Стив, это что, все к нам на концерт и за пластинками? — спросил я, поражённый таким зрелищем.

— Похоже, что да? — ответил тоже очень удивленный Стив.

Мы подъехали к боковому входу здания, чтобы не ломиться внутрь через людей. Стива здесь знали, да и мы личности были уже всем известные, поэтому пропустили без проблем. Первым делом мы осмотрели сцену. Она была небольшая, но удобная. Наши инструменты были уже здесь и находились под бдительным наблюдением одного из работников Стива. Далее мы прошли в отдел с нашими пластинками, а Неделин остался у входа. Я, воспользовавшись отсутствием рядом лишних ушей, сразу спросил:

— Стив, сколько мы можем взять бесплатно наших пластинок, а то у меня была только одна, да и ту я принцу Эдуарду подарил.

— Двадцать, — сказал Стив, — это стандартное количество. Больше можешь покупать сколько хочешь, но за свои деньги.

— Понял. И ещё я хотел узнать, сколько стоили билеты на наш концерт в Одеоне?

— В среднем, по пятьдесят фунтов. Были дороже, которые на места ближе к сцене, и дешевле, которые в задних рядах.

— Это получается около ста семидесяти пяти тысяч?

— Чуть больше двухсот тысяч. Там больше, чем три тысячи пятьсот мест получилось за счет дополнительных кресел, установленных у боковых стен, плюс дополнительная выручка с продажи атрибутики с символикой вашей группы. Она вчера хорошо продавалась, особенно после концерта.

— Вот это да. А нам что-нибудь дополнительно причитается или всё в Москву отправите?

— Ну почему всё в Москву. Зная тебя, я приготовил тебе чек на десять тысяч фунтов. А с июньского концерта, в качестве благодарности от нашей фирмы, получишь пять процентов с выручки.

— Такие партнёрские отношения мне очень даже нравятся.

Мы подошли к кассе, где нас уже ждали обещанные сто дисков и мы, вооруженные фломастерами, принялись за работу. На удивление, мы справились с этой стопкой дисков за пятнадцать минут.

Стив после этого подошёл ко мне и сказал:

— Охрана говорит, что очередь ещё увеличилась в длину. Человек двести, если не больше, уже стоят и ждут открытия магазина. Правильно, что я выбрал именно его для этого дела. Самое интересное, что ваши пластинки развезли по всей стране и если везде творится такое, то те два миллиона пластинок, которые мы наштамповали с запасом, разлетятся в один, максимум, в три дня. Мы, конечно, рисковали, изготовив такое количество, но я был уверен, что риск оправдан.

— Это получается,

что мы за один день можем стать обладателями Золотого диска?

— Скажу по секрету, мы его уже изготовили для вас. Так что когда поедем в студию, то там в офисе я посмотрю утренние данные по продажам и если цифра будет хотя бы более пятисот тысяч, то я имею полное право вам его вручить. Только пока своим об этом не говори.

— Обалдеть. От этих цифр со множеством нолей у меня голова кругом идёт, если ещё на стоимость диска умножить.

— Умножай на пятнадцать фунтов и получишь тридцать миллионов.

— И сколько нашим в Москве причитается?

— Два с половиной миллиона!

— Черт, да это просто фантастика. А нам лично что-то можно с этого поиметь?

— Учитывая наши хорошие с тобой отношения, я могу выписать тебе чек на сто тысяч?

— Сколько? СТО ТЫСЯЧ? Ты не шутишь?

— Нет, не шучу. Все зависит, ещё раз повторю, от утренних цифр продаж, которые мы получим к часу дня из всех магазинов по стране. Так что пока это тайна для всех.

— Да понял я, понял. Просто от таких сумму у меня что-то с головой случилось.

— Выступать то сможешь?

— Так это голова от счастья закружилась. Счастье играть и петь не помешает, наоборот, только улучшит.

После сумасшедшего разговора со Стивом, скорее после озвучивания сумасшедших цифр, мы пошли к сцене.

— С тобой всё в порядке, — спросила Солнышко с волнением в голосе, — ты какой-то странный.

— Да Стив меня очень порадовал нашими результатами, — сказал я, немного успокоившись. — Продажи нашего диска могут быть очень большими, ты же видела очередь, а она выросла ещё больше.

— Вот это да! Нам же это хорошо, больше денег в Москве получим.

— Конечно, может и здесь Стив премию какую выпишет.

— Классно. Я себе ещё кое-что присмотрела, тогда у нас точно на всё денег хватит.

— Это не очередной вагон платьев или туфель?

— Нет, я маме присмотрела в подарок золотой гарнитур из серёжек с цепочкой и себе золотой браслет и цепочку с кулоном. Я кулон с буквой «D» у леди Ди видела, он мне понравился. Я себе такой в виде буквы «S» нашла. Я же теперь Sweetlane.

— Это уж точно лучше, чем двенадцатый чемодан шмоток. Ладно, давай готовиться, сейчас двери в магазин откроют. Играем первые четыре песни, потом «Holding Out for a Hero» и «Короли и королевы», а заключительной будет

«We are the world», раз так её все англичане полюбили, даже королева.

Пока мы готовились и распевались, открыли входные двери и вся эта толпа с улицы ввалились в магазин. Было такое впечатление, что сегодня «черная пятница», которую ещё никто в этом времени не придумал. Охрана еле справлялась, хорошо к ней на помощь менеджеры из других залов подошли. Потому, что все ломанулись именно в тот зал, где продавались наши пластинки. До драк дело не дошло, но за первые наши сто дисков люди толкались активно. Повезло, что касс, продающих наши подписанные пластинки, установили четыре, поэтому распродали их быстро и первый ажиотаж удалось довольно быстро сбить.