Новый старый 1978-й. Книга восьмая

Храмцов Андрей

— Да. Значит так и сделаем. Слушай, тут из Штатов нам пришли бумаги с приглашением вашей группы на гастроли. Я сейчас с ними как раз работаю. Они предлагают это сделать или осенью, или с числа пятнадцатого июня на две недели. Вы вроде про осень американцам говорили?

— Да. Мы на осень планировали. Но если они предлагают через две недели, то это даже лучше для нас. Во-первых, нас не успеют забыть, а во-вторых, у нас на июнь особо никаких планов нет.

— И это хорошо. До осени ещё дожить надо, а тут вы за десять дней дома успеете отдохнуть и спокойно в Америку слетаете. К тому же, за

каждый концерт приглашающая сторона по миллиону предлагает.

— Очень неплохо. Укажи только, чтобы был обязательно Лос-Анджелес. Там нам на голливудской «Алее славы» нашу Звезду нужно будет заложить. Ну и Нью-Йорк с Лас-Вегасом тоже включи.

— Хорошо. Я тут хотел тебе сказать, что ажиотаж вокруг вашей дискотеки стоит жуткий. Все туда хотят попасть, а билеты все раскупили.

— Мне Женька вчера рассказала. И что ты решил продать ещё десять тысяч.

— Уже двадцать. Поэтому хотел услышать твоё мнение.

— А куда их столько влезет?

— Да они на трибунах готовы сидеть или плясать, лишь бы попасть на вашу дискотеку.

— Тогда продавай. Главное, чтобы охраны было побольше. А то ведь сметут, черти, «после литры выпитой».

— Охрана будет большая, так что не волнуйся.

— Тогда до встречи. Надеюсь, тебе удасться уговорить Монсеррат.

Ну что ж, всё решили и надо собирать и отправлять свою третью жену на свидание. Я вошёл в спальню и посмотрел на Ди. Она всё поняла и молча встала. Потом подошла ко мне и обняла. Девчонки тоже поняли и их веселые лица стали сразу грустными.

— Так, — сказал я строгим тоном и поцеловал Ди, против чего остальные две мои жёны не были против, так как прекрасно понимали сложившуюся ситуацию, — у нас началась совместная операция прикрытия наших будущих малышей. Ди, не грусти. Ты же сама понимаешь, что это надо обязательно сделать.

— Умом я всё понимаю, — ответила та, чуть ли не всхлипывая, — но не хочу даже на час расставаться с тобой и девчонками.

— Всё будет хорошо. Через час вернёшься и всё будет по-прежнему. Мы опять будем все вместе.

Чтобы всем не разреветься, Солнышко и Маша стали помогать наряжаться Ди. И постепенно они успокоились и стали даже непринужденно между собой разговаривать. Я решил их приободрить и сказал:

— Сегодня по пути на дискотеку надо будет заехать в книжный магазин и купить несколько книг для будущих мам и наставления по уходу за грудничками.

Ну вот, сразу другое дело. Улыбки, смех и разговоры о детях. Да, хорошо, что у них сейчас общие интересы. А когда я им книжки куплю и они их начнут вместе читать, так вообще обо всём забудут. Даже о мультиках. Главное, правильные книги выбрать. А то в некоторых написано, что необходимо воздержаться от секса во время всего срока беременности. Это нам абсолютно не подходит. Вот если на поздних сроках, тогда согласен.

Когда Ди была готова, я проводил её на люфте и она сказала:

— Спасибо тебе. Я очень тебя люблю.

— Я тоже люблю, — ответил я и нежно пожал её ладошку, так как целоваться на людях нам сейчас не рекомендовалось. — Мы будем тебя все ждать.

Я моргнул глазами и улыбнулся, давая понять, что всё хорошо, а потом вернулся к лифту. В номере меня ждали Солнышко и Маша, которые обсуждали ситуацию

с Ди.

— Может её просто забрать с собой в Москву? — предложила Солнышко.

— Нельзя, — ответил я, покачав головой. — Она ещё несовершеннолетняя. Ей только семнадцать через месяц исполнится. В Великобритании до достижения 18-летнего возраста лицо считается несовершеннолетним и его дееспособность ограничена. Её родители никуда Ди не отпустят. Но у монархов всё намного проще. Принц Чарльз скажет Её Величеству, что Ди беременна и чтобы избежать позора, что та, что другая сторона пойдут на уступки. А вот что с вами в Москве делать, я пока не знаю.

— Это ещё не скоро будет, — уверенно заявила Маша.

— То, что ты беременна, станет видно всем уже через четыре месяца.

— Главное, что мы успеем в Штаты слетать, — поддержала свою беременную подругу Солнышко. — Нам обязательно надо на голливудской «Алле славы» нашу Звезду заложить.

— Успеем. Я не стал при Ди говорить, чтобы не расстраивать её. Мы в Штаты летим пятнадцатого июня.

— Ура! — закричали в унисон Солнышко и Маша. — Летим в Америку!

— Только почему Ди от этого должна расстроиться? — спросила близкая, но недалёкая Маша.

— Свадьба у неё в конце июня будет. Наверняка, нас захочет на неё пригласить. А нам в Англии никак в это время светиться нельзя. Тут такой тарарам будет стоять, что её из дома мать вообще не выпустит. Поэтому лучше мы на гастроли укатим, а в начале сентября с ответным визитом после советско-английского концерта прилетим. Мы его опять в саду Букингемского дворца организуем, если, конечно, Королева разрешит.

— Теперь понятно, — ответила Маша. — А с Солнышком и со мной как-нибудь на первое время разберёмся.

— Это-то понятно. Ну а дальше что будем делать?

— А дальше ты что-нибудь обязательно придумаешь, — сказала Маша и посмотрела на меня хитрыми глазами, в которых плескалась любовь и уверенность во мне.

— Придумаю, куда я денусь. Я вот по пути из Букингемского дворца две песни сочинил. На английском. Хочу их вместе спеть с Монсеррат Кабалье.

— Мы в газете читали про неё. Почему именно с ней, а не с нами?

— Стив хочет записывать и продавать её пластинки через их корпорацию, а она пока на это не соглашается. Так что будет повод EMI с ней контракт подписать. Да и у Монсеррат драматическое сопрано, то есть высокий женский певческий голос. Рабочий диапазон от первой октавы — До третьей октавы. И она прекрасно владеет техникой бельканто. Вы такое потяните?

— Не-а, — ответила Солнышко.

— Вот и я о том же.

Тут зазвонил телефон и девчонки поняли, что у меня опять намечаются дела. Это был Грегор, который был уже в фойе отеля.

— Добрый день, мессир, — произнёс в трубку бывший «мастер». — Как наши дела?

— Привет, Грегор, — ответил я, назвав «мастера» просто по имени. — Мои гости уже едут. Так что минут через десять они должны быть уже здесь. Можешь пока попить кофе.

Я, конечно, блефовал, говоря о том, что чекисты уже едут. Но зная, кто их ко мне послал, я был абсолютно уверен, что они не опоздают. И как в воду глядел. Через минуты три опять зазвонил телефон и человек с прекрасным лондонским акцентом меня спросил: