Новый выбор оружия
Шрифт:
И вдруг лэптоп сам собой выключился, мигнув напоследок экраном.
— Что такое? — я нажал кнопку питания, но ничего не произошло.
— Фигня какая-то, — сказал Пригоршня, выпрямляясь. — И ради этого тайник делать? О, а вон люк в углу, возле двери. И под ним — ну точно, погреб.
— С кровью?
— Не зна… нет! Какая кровь?! Иди проверь, сам увидишь, нет там никакой крови.
— Да я и так знаю, что нет, — рассеянно ответил я, со всех сторон изучая лэптоп. — Я ж сказал: шучу. Тут большого погреба и быть-то не может, разве что яма какая: дом ведь на камнях прямо стоит. Но
— И загляну, — отрезал напарник, выходя из тайника.
Он направился к двери, через которую мы попали сюда, а я попытался включить машину, но не смог. Черт-те что и сбоку бинтик. Только что работал — и вдруг на тебе. Карта там была какая-то странная: вроде изображение части Зоны, но с пунктирными кругами, и овалами, и стрелочками красными. И что-то, кажется, написано кириллицей, но прочесть я не успел, только увидел знакомые буквы.
Еще деталь: сбоку из лэптопа торчал переходник USB/VGA, и на нем, как на вбитом в стену гвоздике, висели четки. Я взял их, покрутил в пальцах — бусины непонятно от чего, вроде пластик. Но теплый и вроде едва заметно светится. Выпрямившись, я шагнул наружу.
Из соседней комнаты послышались шаги, и вскоре появился Никита с дробовиком темного в руках.
— Во какой, — сказал он, показывая оружие. — Это «benelli nova» итальянский. Нехилая вещь, и патроны тут супермагнумовские, мощные. И удлинитель на магазине, поэтому патронов аж семь штук влазит. Правда, запасных я не нашел. Все равно с такой штукой сподручнее по комнатам шастать. Там окошко за мешковиной в дальней стене, погляди, что я в него увидал.
Перебирая теплые бусины четок, я обошел табурет, на котором стоял лэптоп. Сзади торчал толстый крученый шнур, свисал к полу, вился по нему, затем взбирался по стене, закрепленный изогнутыми гвоздями, доходил до дырки в потолке и там пропадал. К чему он подключен, интересно? Ага, это ветряк электроэнергию дает. Тут, наверно, ветер постоянно дует…
— Ну так иди ж сюда, — позвал напарник, вновь ушедший в соседнюю комнату.
Когда я приблизился, он стволом откинул в сторону мешковину. Я выглянул. Там были все те же камни, на них, рядом с задней стеной дома, стоял приземистый мотоцикл с коляской, какой-то импортный, неизвестной мне модели, со спущенными шинами и простреленным бачком. А рядом с ним была небольшая гусеничная платформа. В середине виднелось основание круглой турели, с которой сняли верхнюю часть.
— Черт с ним, с мотоциклом, но вот эта машина ничего тебе не напоминает? — спросил Пригоршня.
Я прищурился, соображая.
— Такую же штуку мы в кратере бетонном видели на болоте?
— Точно. Только там на ней еще ствол был. Это, выходит, самоходная электропушка…
— И как она сюда попала? Он пожал плечами.
— Ладно, я хочу все же подвал еще осмотреть, — он позволил мешковине упасть на прежнее место.
Когда я вернулся в комнату с тайником, Пригоршня спускался в подвал по крутой лестнице — медленно, с напряженным выражением лица. Наверное, все еще ожидал увидеть бассейн крови на 666 литров…
Я направился ко второй двери, но на полпути оглянулся: Никита, спустившись в подпол на пару ступеней, присел и стал пялиться вниз.
— Что
— Выключатель вижу. Ну такой… старый, рычажок черный, пластмассовый. От него провод идет дальше и… ага, лампочка.
— Так включи свет, — посоветовал я.
— Да он в самом низу лестницы, выключатель этот.
— Ага, ну ладно. Тогда погоди минуту, я только на крышу гляну и назад.
Никита поднял голову и многозначительно посмотрел на меня. Я кивнул с кривой ухмылкой.
— Знаю, знаю. В фильмах ужасов герои всегда в незнакомом месте за каким-то хреном расходятся в разные стороны, и их поодиночке мочат. Ну так ты не спускайся без меня, а я сейчас вернусь.
Очутившись на крыльце, я перешагнул через тело сталкера и, придерживаясь за один из шестов, подпирающих навес, поглядел вверх. Так и есть: на крыше, дальним краем примыкающей к склону, была антенна, довольно дорогая тарелка. Что-то непонятно мне все это. Откуда лэптоп здесь, да еще и к такой антенне подключенный? Для чего он? И вообще дом необычный крайне, странный человек тут раньше жил. Если, конечно, человек…
Здание стояло так, что от края крыльца до склона было не больше метра; дальше тянулся настил из хлипких досок с широкими щелями между ними. Я шагнул на доски, встал возле самого края. Немного подавшись вперед, посмотрел. Теплый сухой ветер подул в лицо. Очень светло там, под склоном, светло и жарко. Дымка лежит толстым ватным пластом, скрывая подножия гор. Я глянул вверх: та же дымка висела над головой, и солнце пряталось где-то в ней, как в стоге сухого сена. Странное место. Вроде и тихое, спокойное — но одновременно пугающее. И дымка эта… Казалось, что в ней — или за ней – должны таиться зловещие, опасные твари, не те, что любят темноту, но такие, которые нападают посреди яркого дня, в жаркий душный полдень, и передвижение их сопровождается шелестом песка, хрустом мелких костей, звяканьем чешуек… Какие-то, черт знает… солнечные демоны прятались там, в светло-желтом тумане. Я плюнул со склона, повернулся и вошел в дом.
Никита все же спустился вниз без меня, включил свет. Когда я появился в комнате, его голова возникла из широкого люка, ярко подсвеченная снизу.
— Химик… — сказал он, блестя глазами. — А я знаю, кто в этом доме жил.
— Три медведя?
Когда у него становится такое выражение лица и такой голос, это как сигнал: к словам напарника надо относиться с повышенным скептицизмом. И точно — пропустив мимо ушей мое предположение, он объявил:
— Картограф!
— Кто? — удивился я. — Это еще что за хрен с горы?
— Ну как же! Его еще Троповым называют, потому что он тайные тропы знает. Ты разве про него не слышал? Легендарная личность, навроде Доктора.
Тут я что-то стал припоминать, но очень смутно.
— Никита, я тебе уже говорил: Доктор — не легендарный. В том смысле, что он не из легенд, такой человек действительно есть, живет прямо сейчас, и никто в этом не сомневается. Да я его и видел как-то. А Картограф этот твой…