Новый взгляд на историю Русского государства

Морозов Николай Александрович

«Кипчакское государство простирается далеко в длину и ширину, оно обильно степями и бедно городами. Народу в нем беспредельное множество, но нет от него большого проку по недостатку у него оружия и слабосилию лошадей. Земля их ровная и малокаменистая и потому кони, вскормленные там, не могут ходить по гористым местностям. Вследствие сего у жителей этого государства мало способности к военным действиям. У царей их нет большой заботливости об учреждениях... Жители этого государства не следуют, как в Ираке и Аджеме, установлениям халифов и жены их участвуют с мужьями в управлении; повеления исходят от них обоих... Право, мы не видели в наше время, чтобы женщина имела столько власти, сколько имела она там, да и не слышали о подобном примере за близкое к нам время. Мне привелось много видеть грамот, исходивших от царей этих стран,

времен Берке и позднейших. В них читалось: „мнения дам (хатуней) и князей сошлись на этом“ и тому подобное.

Столица тамошнего царя — Сарай. Это небольшой (а у сына Батуты—величайший!) город между песками и рекою. Пребывающий там теперь царь его Уз-бек построил в нем школу для науки, потому что он очень предан ей и людям ее... У царя этого государства войска из Черкасов, Русинов и Ясов (из Ясс в Румынии). Это жители городов благоустроенных, людных и гор лесистых, плодовитых. У них произрастает посеянный хлеб, струится вымя скота, текут реки и добываются плоды. Они (Черкасы, Русины и Ясы) не в силах сопротивляться Уз-беку и потому обходятся с ним, как подданые его, хотя у них и есть свои цари. Если они обращались к нему с повиновением, подарками и приношениями, то он оставлял их в покое, в противном же случае делал на них грабительские набеги».

Так говорит Омари в своих «Путях взоров по государствам разных стран» и с рационалистической точки зрения не вольно кажется, что под Уз-беком — он же Хуз-бек и по старорусски Озбяк — он называет австрийского императора Габсбурга, а под Сараем, если и не современное Сараево в Боснии, то Вену, как «город царя» — Царяй, причем звук «Ц» по-греческому обыкновению перешел в «С».

Посмотрите только на войска этого Дештского (или Deutch'ского) Озбяка-Габсбурга: черкасы, русы, ясы и так далее.

Приспособляя свою терминологию к восточнической точке зрения, Тизенгаузен называет первых черкесами. Но никакого такого народа на Кавказе нет. Это навязанное им русскими название, а сами они называют себя адыгами, распадаются на кабардинцев, шапсугов и абазехов, откуда и их греческое название — зюхи. А город Черкасы и до сих пор стоит на Днепре ниже Киева, как пережиток бывшей тут области воинственных казаков-черкасов, совершивших, между прочим, победоносный поход даже на северную Россию под начальством Якова Пунтусова, причем ограбили Вологду, Тотьму, Сольвычегодск, Холмогоры, Архангельск, но, идя на юго-запад, были разбиты царскими войсками у Олонецка и истреблены при отступлении в Лифляндию.

Несомненно, что Омари говорит именно о них. Точно также и под русами у него или у его первоисточника подразумевались русины, а под ясами молдаване — ясцы из города Яссы. В соответствии с этим мы должны локализировать на Балканском полуострове и его турков.

«В числе тех, которые пришли под защиту этого царя, — говорит он [130] , — находится и туркский народ у пределов его на крайнем севере. Он в нищете вследствие бедственного существования, ибо это кочевники, а не оседлые люди, у которых есть посевы, сильная стужа губит их скотину. Это тупоумный и жалкий народ, у которого нет ни привязанности к какой-либо вере, ни проницательности ума...» [131]

130

Тизенгаузен, 1, с. 231.

131

Там же.

«В еде они не отличают скверного от не скверного и запрещенного от дозволенного. Когда в иные годы они находятся в стесненных обстоятельствах, они продают своих детей, чтобы на выручку с них прокормить себя, и говорят: „лучше остаться в живых и нам, и дитяти, чем умирать нам и ему“.»

«Что же касается городов Черкасских (т. е. казацких от города Черкасы на Дону), Русских и Ясских (т.е. Румынских со столицей Яссы), то у них всего очень много [132] . Там много меду белого цвета, приятного на вкус, лишенного остроты. В настоящее время между ними уже распространен ислам (??) и засиял над странами их свет правоверия».

132

Там

же, с. 234.

«Первый из царей, принявший мусульманскую (католическую?) веру был Барке, сын Джучи (венецианского Дуче, или вообще герцога) сына Чингиз-хана (папы римского), и от него заблистали и свернулись в свитки покрывала мрака в большей части их народа, за исключением лишь немногих редких случаев. Хотя Кипчаки (т. е. куманы-венгерцы) одержали верх над ратями Черкасов, Русских, Маджаров (мадьяров) и Ясов (Румын), но эти народы похищают детей их и продают их...»

«Один купец добрался до Акчакермана (до Аккермана Бессарабского) и страны Болгарской. Накупил он при этом своем путешествии невольников и невольниц от их отцов и матерей...»

«В древности это государство было страною Кипчаков, но когда им завладели татары (т.е. жители Татров), то Кипчаки сделались их поданными. Потом татары смешались и породнились с Кипчаками, земля одержала верх над природными и расовыми качествами татар и все они стали точно Кипчаки, как будто они одного с ними рода. Таким образом, долгое пребывание в какой-либо стране и земле заставляет натуру человеческую уподобляться ей и изменяет прирожденные черты согласно ее природе».

«Сербы и булгары ухаживают за султаном Кипчацким (т. е. Дештским или Deutsch'ским) вследствие великой власти его над ними и опасения взыскания за вражду их по случаю близости их от него. Константинополь в соседстве земель царя Кипчаков, с которым царь Румский (Ромейский, т. е. Византийский) в постоянной ссоре и в бесконечных пререканиях в любое время. Царь Румский (византийский), несмотря на возгорание огня его (греческого огня?) и на множество защитников и пособников, боится притеснения и злобы царя Кипчацкого, снискивает расположение его посредством ухаживаний и всячески затягивает дела с ним от времени до времени. Такое отношение Рума (Византии) к царям этих стран не прекращалось с тех пор, как сыновья Чингизхана („царя-священника“) стали править их землею. Постоянно происходило между ними то возобновление договоров и заключение дружбы, то составление союзов между ними или приношение подарков от царя Румского (Византийского) к хану царства Кипчацкого».

До сих пор совершенно ясно, что дело идет о прибалканских странах, но вот сразу же совершается географическая дислокация путем смешения Дунайских Железных Ворот с «Бакинскими воротами».

Глава IV. Летописные сказания о некоторых народах, соприкасающихся с Русью, будто бы, до крестовых походов, в связи с так называемыми «Городищами» Украины (торки, половцы, печенеги и т.д.)

Один из главнейших недостатков современных курсов государственной истории до-печатного периода — это недостаточность критического отношения к локализации мест действия. Возьмем хотя бы в наших летописях упоминания о Переяславском княжестве.

Из городов этого имени существует и теперь Переяславль Залесский, между Москвою и Нижним Новгородом, в бывшей Владимирской губернии, терпевший, — говорят нам, — много от литовцев и татар, неизвестно какими путями приходивших туда. А не так далеко от него есть другой Переяславль, переименованный будто бы в современную Рязань в XII веке. Затем мы имеем город Переяслав при Днепре, центр православной гетманщины XVII века, боровшейся под предводительством Богдана Хмельницкого (1648-1657) в Союзе с Крымским ханом Ислам-Гиреем (т.е. героем ислама [133] ) против католической Польши. Затем мы находим еще и Преславу (или Пряславу) на Дунае в Болгарии, обратившуюся теперь в небольшой городок, но бывшую, — говорят нам (и не без основания) — столицею первого Болгарского царства до перенесения ее в Тырново около 1186 года. И, наконец, мы узнаем это же первоначальное славянское название и в городе Бреслау (Бреславле) в Силезии, бывшем в XII-XIV веке резиденцией самостоятельных герцогов из рода Пястов, а затем перешедшем к Богемии и в XVIII веке — к Германии.

133

Тут я считаю слово «гирей» греческого происхождения от герое , откуда и русское — герой (иначе Ирей), откуда и Менги-гирей должно означать герой Монголии, т.е. Великой страны (от греческого — Великая).