Ной и его сыновья
Шрифт:
— От воды с неба?
— И от нее тоже.
— Но почему? Ведь все было так хорошо…
Что на такое ответишь?.. Смотритель взглянул в окно: дождь усиливался. Слышался такой родной и приятный шелест листвы, по которой колотят маленькие кулачки капель. Этот звук на мгновение вогнал Смотрителя в какую-то ностальгическую истому, причем — сразу по двум временам: и по родному, в которое он вернется… когда-то… и по допотопному, которое ушло навеки. Допотопного было жаль, очень жаль. Даже глаза повлажнели.
Как, однако, банально: плакать в дождь.
А дождь зашумел сильнее. Возникли привычные, милые сердцу барабанные звуки, на земле заблестели лужи, а на них — пузыри.
— Ной, — испуганно прошептала Руфь, жена Сима, — здесь тоже льет.
Она сидела у стены, задрав голову: с потолка бежала тоненькая, но быстрая струйка.
— И тут тоже, — из другого угла подал голос Иафет. — Отец, наш дом протекает.
Дом действительно протекал.
И причиной тому были даже не трещины в стенах, образовавшиеся от падения метеорита, а всего лишь привычная и проверенная поколениями технология строительства, не предполагавшая защиты от атмосферных осадков: швы и стыки не герметизировались и не шпаклевались. Зачем? Нет ветров, нет сквозняков, крыши возводились символические, а в некоторых домах и не возводились вовсе: здесь никогда не знали нужды защищаться ни от палящего солнца, ни от дождя.
— Хранитель, объясняй. — Ной спросил спокойно, будто был уверен в том, что Гай сейчас расскажет, как действовать.
Смотритель задумался.
Можно, конечно, сказать, что пришла пора эвакуироваться в корабль, так как он — единственное герметичное строение в округе, но хотелось, чтобы Ной сам принял такое решение. Так нужно для Мифа. Он, вестимо дело, не сильно пострадает, если не Ной, а кто-нибудь другой произнесет «правильные» слова, но Смотритель упрямо…
(хотя понимал, что бессмысленно)…
хотел соблюсти историческую справедливость — в конце концов, в этой игре он должен быть абсолютно честен.
Позиция.
— Эта вода с неба — надолго. Дом пропитается ею и может не выдержать, — Смотритель приложил руку к мокрой стене, — у дома мало Времени, я слышу…
Ной согласно кивнул. Понял или нет — какая разница. Просто кивнул, потому что Времени мало у всех и выяснять подробности — последнее дело. Поднялся во весь свой могучий рост, оглядел рассевшееся по разным углам семейство, изрек:
— Собираем вещи. Берем самое необходимое, запасы пиши — все, какие есть, и, стараясь не намочить, несем в корабль. Там наверняка будет сухо.
— Мы станем там жить? — с неподдельным ужасом спросил Хам.
— А ты можешь предложить что-то другое?
— Не могу.
— Тогда не болтай попусту, а делай, что сказано.
И в умирающем доме началась суета — как всегда, перед большим отъездом, как в любое Время, а не только — в заканчивающееся. Бегали как заведенные, таскали, роняли, подбирали, откладывали все, что только попадалось на глаза. Куда там — самое необходимое: весь дом был собран подчистую в темных, пахнущих смолой помещениях корабля,
(корабль загружали сверху — так удобнее)…
Смотритель отметил, что погода ухудшается по всем параметрам — дождь уже превратился в ливень, поднялся сильный ветер, раскачивающий и грозящий повалить деревья: это будет просто — грунт рыхлый. Двор-колодец сдерживает ветер, значит, на улице он бушует круче.
Атмосфера теряет воздух. Давление падает. Скоро это начнет чувствоваться.
Смотритель взглянул на дырку в небесах — бурление облаков там продолжалось, но размеры самого отверстия не изменились…
Или изменились? Глазомер подводит? Непонятно… Да и не особо-то это важно, процесс пошел — вот Что главное. Лужи во дворе стали походить на маленькие озера, земля под ногами раскисла окончательно — с каждым шагом ноги по щиколотку погружались в грязь, которая смачно чмокала. Края ямы, где покоился корабль, стали скользкими, грунт кусками падал внутрь, на крышу надстройки, и тут же смывался дождем. Возле бортов плескалась грязная водичка — со временем судно само всплывет из этой своеобразной верфи, вопрос подъема, который так заботил Ноя, решится силами природы.
Мимо Смотрителя, чавкая подошвами сандалий, пробежал Сим с ящиком, наполненным каким-то барахлом. Притормозил, обернулся, крикнул сквозь дождь:
— Гай, иди в дом, помоги Иафету притащить паровую машину. Он не справится сам.
— Хорошо, — кивнул Смотритель.
Хорошо-то хорошо, только паровой машины на борту корабля, отправляющегося в Новую эру, оказаться не должно — это будет непозволительно резким скачком технической эволюции нового человечества. Самостоятельно, по памяти, никто из семьи Ноя такой агрегат соорудить не сможет, поэтому отсутствие паровой машины в новой жизни гарантирует «правильный» ход исторических событий, то есть — точное соответствие Мифу.
Иафет суетился вокруг машины, примеряясь, за что бы ухватиться. Увидев Смотрителя, обрадовался:
— Бери за тот край. Потащили.
Смотритель нехотя взялся за деревянную перекладину, и они вдвоем подняли тяжеленное устройство.
— Не тяжело? — поинтересовался Иафет.
— Тяжело, — буркнул Смотритель. — Из нее что, воду забыли вылить?
— Нет, я вылил, она пустая. Больше ее не облегчить. Дотащишь?
Маленький он, Смотритель-Хранитель, для гигантов-шумеров, маленький и слабосильный. Как не озаботиться: справится ли с такой тяжестью, что и самим шумерам — тяжесть…
— Постараюсь.
Пыхтя и мелко семеня, двое покрасневших от натуги мужчин вынесли машину во двор. Только сойдя с каменного пола террасы, Иафет немедленно почти по щиколотки врос в совсем уже раскисшую землю.
— Все нормально? — поинтересовался Смотритель, к которому неожиданно пришла хорошая вредительская идея.
— Да… — прокряхтел Иафет, высвобождая ногу для нового шага.
В следующую минуту оба брели в грязной жиже, нащупывая ступнями остатки тверди. До ямы с кораблем оставалось совсем немного, когда Смотритель вдруг застонал: