Ной
Шрифт:
«Извини, что я не приду на твой бой в эту пятницу, неделя будет сумасшедшей. Но, прежде чем забуду, я хотела пожелать тебе удачи, хотя и знаю, что она тебе не понадобится. Порви всех, малыш!»
Одного этого было достаточно, чтобы зажечь огонь внутри Вероники. Неужели Ной попросил ее прийти посмотреть на его бой? Он сказал, что они не поддерживали контакт после ее отъезда.
Но именно последующий фото-текст заставил ее медленно сесть. Это была фотография Риты и Ноя на мотоцикле. Ее руки были обернуты вокруг него, а ладони стратегически расположены на внутренней стороне его бедер прямо в области промежности. Хотя улыбка Ноя
И дата – Новый год. На следующий день после того, как он сказал Веронике, что любит ее. В тот самый день, когда он поклялся, что Рита провела все время внутри, и между ними ничего не произошло.
– Очень милые, – пробормотала она, швыряя трубку Ною.
– Что? – Ной вздрогнул от неожиданности, но успел поймать ее, когда Вероника встала.
Рони не ответила. Комок, застрявший у нее в горле, не давал ей возможности говорить. Ей все равно нечего было ему сказать. Это была ее собственная чертова вина. Сколько раз должны были произойти подобные вещи, прежде чем она научится просто придерживаться своего первоначального внутреннего ощущения. Это уже могло вызвать раскол между ними. То самое, чего она так боялась с самого начала.
Ной явно не сразу уловил связь между своим телефоном и внезапной переменой в ее настроении, которая заставила ее выбежать из комнаты.
– Что случилось?
Вероника проделала весь путь до ванной, надежно заперев за собой дверь. Но вместо того, чтобы заплакать, что было первоначальным планом, она глубоко вздохнула и сполоснула лицо. Она еще не спала с ним. За это была ему бесконечно благодарна. У нее еще оставалось время, чтобы выкарабкаться, лишь немного подорвав их дружбу.
Но разве может быть между ними дружба? Это будет так же неприятно, как и любые мысли о том, что рядом с Ноем будут другие девушки или даже слышать, как он говорит о других девушках, если она хочет сохранить его в своей жизни. Это не сработает.
Вероника едва успела сдержать слезы, когда Ной постучал в дверь.
– Ты в порядке?
– Я в порядке, – одного его голоса было достаточно, чтобы она снова задохнулась.
– Что случилось? Тебе стало плохо?
– Да, так и было. – Можно и так сказать. – Но теперь я в порядке.
Вероника включила душ в надежде, что Ной уйдет. Она не сможет больше разговаривать с ним, чтобы он не заметил напряжения в ее голосе. К счастью, он ушел, и девушка могла спокойно принять душ.
Долгий душ, который приняла, оказался совсем не таким, как она думала. Вместо того, чтобы успокоить ее, это дало больше времени, чтобы обдумать все факты. Во-первых, Ной солгал. Рони не могла быть уверена, что он действительно спал с Ритой в день Нового года, но язык тела Риты на фотографии ясно давал понять одну вещь. Его визит к ней в тот день не был таким уж невинным.
Во-вторых, у Риты явно сложилось впечатление, что Ной сейчас с Вероникой. Ради всего святого, они жили вместе. У этой двуличной сучки хватило наглости вот так наброситься на него и написать смс с этой гребаной фотографией? Она должна была знать, что Вероника, возможно, увидит сообщение.
Вероника подумала, что Рита была слишком мила – слишком легко приняла тот факт, что парень, с которым она спала всего
Если, конечно, Ной не был настолько впечатлен тем, что Рита не была прилипчивой, она, вероятно, не возражала быть его шлюхой на стороне.
К тому времени, как Вероника вышла из душа, она была так взвинчена, что ей пришлось бороться с желанием поговорить с ним об этом.
Если бы она это сделала, то учитывая состояние, разговор закончился бы тем, что она закричала бы ему, чтобы он убирался к черту из ее дома. А этого она никогда не хотела. Как бы ей ни было неприятно это признавать, сама мысль о том, что Ной больше не будет жить с ней, была для нее неприемлема. Вероника даже не была готова думать об этом. Во всяком случае, пока.
Может быть, со временем. Может быть, когда она вернется в свою жизнь – свою собственную жизнь – без него. Может быть, тогда это не будет так невыносимо. А пока ей придется двигаться медленно. Сделать несколько шагов назад. И эта мысль заставила ее буквально задохнуться – прекратить поцелуи на ночь.
Ной услышал, как открылась дверь ванной, и Рони вошла в свою комнату, закрыв за собой дверь. Это заняло некоторое время, но он, наконец, нашел несколько чайных пакетиков в шкафчике. Ромашка – прекрасно. Неважно, по какой причине ничто не лечит расстройство желудка лучше, чем ромашка. Джек клялся в этом, и это всегда помогало Ною. Это даже помогало при похмелье. Во всяком случае, желудку.
Он налил Рони чашку и подождал, пока она выйдет из комнаты, но девушка так и не вышла. После получаса перелистывания каналов в надежде услышать ее, он постучал в ее дверь.
– Тебе уже лучше? – тихо спросил Ной на случай, если Вероника уже спит.
– Не совсем, – ответила девушка таким странным голосом, что он занервничал.
– Я могу что-нибудь сделать? Отвезти тебя к доктору или еще куда-нибудь?
– Нет, ничего. Я приняла снотворное, и оно уже действует.
Хотя мысль о том, чтобы лечь спать без ее вкуса на губах, разочаровала его, беспокойство перевесило все остальное, что Ной чувствовал в этот момент.
– Может, тебе не стоит завтра идти на работу?
– Нет, я должна. Со мной все будет в порядке. Не беспокойся.
Пожелав спокойной ночи, Ной отнес чашку с чаем на кухню и вылил ее содержимое в раковину. Он убрал все, что они оставили на кухне после ужина, что обычно делали вместе, и назвал это ранним вечером. Даже смотреть телевизор без Рони было уже не то, что раньше.
Он все еще лежал в постели без сна, когда зазвонил телефон. По вечерам ему редко звонили, но еще более странным было то, что звонил Гектор, так что он сел, немного обеспокоенный.
– Что случилось, Гектор?
– Рони и этот придурок Кратц действительно встречались?
Мало того, что его звонок был неожиданным, так и вопрос прозвучал странно.
– Откуда ты знаешь?
Телефон слегка приглушился, и Ной услышал, как скрипнула закрывшаяся дверь. Гектор понизил голос:
– Ну, прежде всего ты должен пообещать, что ничего не скажешь Эйбелу.
– Насчет чего?
– О том, что я снова в деканате.
Ной усмехнулся. Он не понаслышке знал все о том, чтобы регулярно бывать в деканате. Кратц был такой крутой задницей, что вполне логично, что умник Гектор будет в его черном списке.