Ножи Императора
Шрифт:
На одном из столов лежало тело мертвого бестиария, с него сняли одежду и отмывали от крови, которая лилась из ужасной раны в его горле. В одном углу мужчина склонился над чем-то большим и темным, и Велокс подвел их туда, и они встали рядом с ним.
– Не унывай, парень, ничто не длится вечно!
Дрессировщик оторвал взгляд от трупа мертвого леопарда с горечью в глазах, полных слез.
– Он бы сумел провести еще десятки боев.., десятки! И теперь он
– Ну-ну, давай не будем говорить того, о чем ты можешь потом пожалеть, а? Ты был бы удивлен, узнав, что некоторые люди предпочитают компанию других мужчин ... моего брата, например. Глаза дрессировщика расширились, когда он понял, насколько близок был к тому, чтобы оскорбить чемпиона, но Велокс мягко похлопал его по плечу.
– Не бери в голову, я продам тебе секрет, который поможет тебе выручить часть денег, которые тебе понадобятся, чтобы заменить его, в обмен на то, в чем ты больше не нуждаешься.
Дрессировщик подозрительно посмотрел на него.
– Что ты предлагаешь?
– Беспроигрышную ставка на бой в середине дня.
– Насколько ты уверен?
Гладиатор ухмыльнулся ему.
– Уверен полностью. ты можешь вложить в результат столько, сколько захочешь, и будь уверен, деньги вернуться к тебе обратно сторицей.
Дрессировщик поджал губы.
– И что ты от меня хочешь? Полагаю, его член..
Велокс покачал головой.
– Это больше в стиле моего брата. Нет, я хочу зубы, или, точнее, его клыки.
Велокс покачал головой.
– Я приберегал их, чтобы продать знакомому торговцу талисманами, они стоят как минимум ...
– Не дороже той информации, которой я могу поделиться с тобой за них. Поставь ауреус на правильный результат боя, который я имею в виду, и он вернется в виде трех, это я тебе говорю.
– Золотистый ауреус? Откуда я возьму этот гребаный ауреус?
Гладиатор носком ботинка, указал на мертвого леопарда.
– Ты же знаешь ответ на этот вопрос. Любой из полудюжины торговцев зельями даст тебе хорошие деньги вот за это твое сокровище. Итак, мы договорились?
Дрессировщик кивнул, не обращая внимания на суматоху, когда в комнату внесли пару мертвых гладиаторов-бестиариев и без церемоний бросили на столы рядом с первым трупом.
– Договорились. Так в чем же секрет этого дневного боя?
–
Юлиан с облегчением кивнул, благодарный за долгожданное отвлечение от отвратительной сцены, разыгрывающейся на Арене под ним, хотя он постарался сохранить на лице улыбку, учитывая очевидное пристальное внимание императора за Играми. Жестом указав на вход на возвышавшийся подиум тунгрийскому трибуну и его старшему центуриону, он подошел поприветствовать их и ответил на их почтительные поклоны одним своим.
– Трибун Скавр! Я так рад, что вы с центурионом смогли присоединиться к нам. Ваши люди будут сражаться сегодня днем, и я думаю, вы обнаружите, что то, что мы запланировали, будет идеально соответствовать вашим военным вкусам.
Толпа восторженно взревела во время поглощения своего обеда, и два солдата посмотрели через парапет подиума , Скавр приподнял бровь, глядя на Юлиана, и покачал головой в явном недоумении.
– Я вижу, что Арена Флавиев еще больше окунулась в странности, пока я находился далеко на Севере.
Его старшему центуриону удалось сохранить невозмутимое выражение лица, но Юлиан чувствовал, что он, скорее всего, был недоволен увиденным. Трибун, явно ощущая дискомфорт своего подчиненного, постарался вопросом заполнить неловкое молчание.
– Значит, судя по всему, нас ожидает какой-то поединок на военную тематику? Будут ли наши двое легионеров сражаться вместе?
Юлиан улыбнулся, изо всех сил стараясь не обращать внимания на ободряющие крики, которыми толпа осыпала объект своего внимания на Арене.
– Более того, Рутилий Скавр, они выйдут на Арену еще с одним бывшим легионером, человеком по имени Гораций. Мой коллега, организатор этих игр, откопал несколько дакийских пленников, которые все еще могут сражаться, так что это должно стать захватывающим развлечением.
Скавр кивнул и уже собирался ответить, когда толпа взревела от внезапного восторга.
– Спасибо нашему Господу Митре за это, бедному животному, должно быть, пришел конец.
Юлиан повернулся, чтобы на мгновение выглянуть из-за парапета.
– Похоже на то. Меня никогда не перестает поражать, насколько это, должно быть, унизительно, но, присутствующей здесь публике нравится порочность таких зрелищ...
Раздался звук рожков, предупреждающий толпу о том, что первый бой дня вот-вот начнется, и Юлиан снова повернулся к песку Арены с выражением облегчения на лице.
– Слава богам за это. Я уже много лет не видел такого бледного обеденного зрелища. Несколько усталых на вид клоунов и пьяный бабуин, которого заставляют совокупиться с молодой женщиной, привязанной к столбу, - я не совсем так представляю себе развлечения.