Ножницы судьбы
Шрифт:
Продрогшая до костей, Алина ввалилась в холл и прижалась к батарее. «Как же хорошо! – блаженно подумала она. – Сразу хочется жить...»
Согревшись немного, вызвала лифт и поехала на нужный этаж, надеясь разбудить мужа стуком в дверь и требовательными звонками. Домофон он мог и не слышать, у него ненавязчивый сигнал, от грохота же точно проснется...
«Хотя не факт», – тут же расстроилась Алина.
Майкл говорил ей: из-за таблеток, которые вынужден принимать, его сон так глубок, что похож на глубокий обморок. Он будто проваливается в черную бездну
Алина подошла к двери и громко постучала. Тишина. Надавила на кнопку звонка и держала ее до тех пор, пока на подушечке не образовалась вмятина. Безрезультатно!
Она без сил опустилась на ступеньку. Что теперь делать? Не ждать же утра в подъезде! Обратиться к соседям с просьбой разрешить позвонить? Вряд ли пустят. Время уже позднее, и жильцы наверняка ее не знают – не так часто она тут бывала...
Выйти на улицу и искать таксофон? С милицией можно бесплатно связаться. Но что сказать дежурному?
Попробовать поймать машину? Нет, до нитки ведь вымокнет, пока удастся остановить хоть какую-нибудь колымагу.
Пойти в милицию? Но Алина понятия не имеет, где ближайшее отделение.
«Для начала надо успокоиться, – сказала она себе. – Иначе я наделаю глупостей...»
Алина закрыла глаза. Когда-то она немного занималась йогой, но не увлеклась ею, и единственное, что осталось в памяти после месяца занятий, это несколько дыхательных упражнений. Их она и стала делать. Зажав одну ноздрю, вдыхала, затем затыкала ее пальцем, освобождала другую и выдыхала. Инструктор говорил, что такой метод скорее бодрит, чем расслабляет, но на Алину упражнение действовало как раз умиротворяющее.
Гимнастика помогла и сейчас. Алина перестала паниковать и почувствовала сонливость. Прислонившись виском к стене, неожиданно задремала. Но буквально через минуту дернулась и открыла глаза.
А все из-за мимолетного сновидения, увиденного в полузабытьи. В нем мелькнул Майкл, сначала живой и здоровый – на своих ногах, потом лежащий на полу с окровавленной головой...
Вскочив на ноги, Алина подбежала к двери. Позвонила. Затем еще раз. И еще.
«Он не спит! – подумала с дрожью. – Майкл мертв! Давид убил его! Затем и сорвался из дома в ночь...»
Алина зажала рот рукой, чтобы не закричать. Ей вдруг стало так страшно, что она испытала нечто похожее на приступ клаустрофобии. Казалось, стены, пол, потолок начинают двигаться навстречу друг другу, и спустя несколько минут ее сожмет и расплющит...
К счастью, наваждение прошло очень быстро. Благодаря звуку, пробившемуся сквозь шум в ушах. Это
«Как хорошо! – обрадовалась Алина. – Как кстати! Будет от кого позвонить!»
Она свесила голову между перил, чтобы не потерять человека из виду. А то вдруг он живет ниже, как бы его не проворонить...
Но зря она волновалась. Человек миновал площадку второго этажа и продолжал подниматься. На нем были мокрый плащ с капюшоном, перчатки и резиновые сапоги...
Коричневый плащ, черные перчатки и грубые сапоги на рифленой подошве!
Алина отшатнулась.
«Не может быть! – охнула мысленно. – Неужели Лиду отпустили? Или эта сумасшедшая по дороге убила конвоиров и сбежала?»
Она попятилась. Чтобы не упасть, схватилась одной рукой за перила, другой за стену. Алина надеялась успеть скрыться на площадке между верхними этажами до того, как Лида поднимется...
И она успела бы! Но тут случилось непредвиденное. Пуговица на платье, державшаяся на одной ниточке, вдруг соскользнула и полетела на пол. Алина попыталась подхватить ее, но у нее не вышло. Пуговица упала на бетон с похожим на цоканье звуком.
Лида вздрогнула и резко вскинула голову. Капюшон с ее головы слетел, и Алина увидела лицо...
Но не женское – мужское! Красивое, смуглое, густобровое и удивительно знакомое.
– Не верю, – прошептала Алина и потеряла сознание.
3
Ей было хорошо. Тепло и уютно. Ноги и руки приятно горели, а лбу было прохладно...
Алина открыла глаза и увидела белый потолок, синюю люстру в форме тарелки и висящего на ней «Ловца снов». Это означало, что она в квартире Майкла!
А сам Майкл сидел рядом и держал свою прохладную руку на ее лбу.
– Наконец-то! – обрадовался он, заметив, что Алина пришла в себя. – А то я уж начал волноваться...
Она убрала его ладонь, села. Оказалось, Майкл переодел ее в банный халат, а на ноги натянул махровые носки огромного размера. Свои то есть.
– Я тебе чаю заварил с медом и капнул туда немного коньяка. Для профилактики простуды... – Муж подал дымящуюся чашку.
Алина поднесла ее ко рту и тут же отодвинула.
– Горячо.
– Сейчас ложку дам, – сказал Майкл и... встал. Легко, пружинисто. И двинулся в кухню.
– Ты ходишь, – проговорила Алина, с совершенно идиотским видом глядя на мужа.
– Да.
– И не боишься открытого пространства.
Майкл улыбнулся и скрылся из виду. Но тут же вернулся с ложкой. В другой его руке была чашка. Огромная, красная, с золочеными серпом и молотом. Ее подарила ему Алина. Случайно наткнувшись на этот кич в одной из многих лавчонок Брайтона, решила приобрести в качестве презента. Знала, что Майкл неравнодушен к советской символике.
– Я тоже решил испить чайку, – сообщил Майкл, отсалютовав Алине чашкой. – Только без коньяка и меда. Ты же знаешь – не люблю ни того, ни другого...