Нрзи 2. Пентаграмма войны
Шрифт:
Они до сих пор уверены, что Вторую Мировую выиграли благодаря им, а Советский Союз в это время просто слегка помогал. Совсем немножко.
За размышлениями незаметно прошли четыре часа. Пора в игру. Вход.
*******
Едва Рокот вошел в игру, его снова придавила атмосфера этого планетоида. Никакая подготовка не помогала. Эта планета высасывала саму жизнь из тела. Высасывала с зудящей болью. В таком состоянии невозможно пилотировать модуль. Особенно с их новой системой управления. Впрочем, и со старой не сильно совладаешь. Просто убьешься едва превысишь скорость, что
Как ни странно, но движение помогало. Давалось оно с трудом. Но именно в движении полоска бара жизни замирала, хотя приходилось, скрипя зубами, передвигать ноги, налившиеся свинцом. Мозг был ватным и с примесью неадекватности, как будто Рокот беспросветно бухал неделю-другую.
Но он упорно продолжал передвигать ногами. Через боль, слабость и желание лечь прямо здесь и сдохнуть. И все это время он впитывал в себя информацию. Старался замечать все вокруг. И делать выводы. Пусть даже самые фантастические.
Позади осталось марево портала, северным сиянием раскинувшееся в небесах. Солнца у этой планеты не было. Да и не могло быть.
Почему? Ответ раскинулся над головой и освещал своим блеском путь парня. Половину небосвода занимал звездоворот галактики. И пусть он занимал половину небосвода, если рассчитать космические расстояния, то лететь к ближайшей звезде ему сотню лет. Как минимум. На максимальном маршевом ускорении. В такой дали звезд просто не могло быть. Это мертвый космос. Космос вне обитаемой Галактики.
Рокот огляделся, сморгнув пот с ресниц. Он уже полчаса едва ли не полз по серой пустыне безжизненного планетоида. Но кое-что изменилось. Гладкую поверхность разбавили некоторые объекты. Непонятные издали, но очень знакомые вблизи.
Стоунхендж. Вот что это напоминало. Дольмен, выстроенный из грубо отесанных каменных глыб. Правда, было в них что-то неправильное. Что-то, что ослабший мозг Рокота никак не мог найти.
На губах почувствовался вкус влаги с примесью соли и железа. Пот и кровь. Очень подходящий для Стража вкус.
Рокот с самого начала невзлюбил Рамзеса. Уж больно везуч сукин сын. И случайно ставил Рокота в неудобное положение. Но Кодекс позволял его не любить, но не разрешал пакостить. Не их стиль. Историю этого парня Рокот знал. Это многое сглаживало и даже внушало уважение. Но только сейчас и здесь он понял всю безнадегу этого парня. Ту пропасть, над которой он шагал целых три года. Его ненависть к собрату переросла в силу. Если он смог, то и Рокот сможет.
Он отхаркивал кровь кровавый пот заливал глаза, но Рокот полз вперед, сцепив зубы. И даже в таком состоянии он искал детали, что сделают их сильнее. И нашел.
Рокот откинулся на спину и расслабился. Даже у Стража силы не бесконечны. Они безумны по сути, но не непобедимы. Они тоже люди. Над его головой мерцала россыпь триллионов звезд. Галактика. Но это уже не важно. Рокот все понял. И это их маленькая победа. Даже если его персонаж не воскреснет в привычном кармане, он все в реале расскажет друзьям. Собратьям.
Умирая под прессом этого места в тоске и муках Рокот смеялся. Смеялся смерти в лицо. Маре в лицо. Он понял все!
– Ты уверен?
– Юпитер пробил барабанную дробь костяшками пальцев о железный лист, что заменял им стол. Пришлось забиться в дальний угол ангара и стараться не привлекать внимания.
Лагерь вольных пилотов стал на станции неким аналогом Кубы - острова свободы. Сюда ринулась толпа народа, кто не желал гнуться под Искателей или кланы, но вместе с ними просочились и десятки крыс. Теперь важные переговоры нужно вести с каменным расслабленным лицом и при очень мощной РЭБ поддержке. Особенно такие, как они вели сейчас. В это круг не вписался даже Бард, пусть он и был официальным лидером этой группировки.
Все, что говорилось сейчас, касалось лишь Корпуса. И Бард понимал это. Или очень хорошо делал вид, что понимает. Пока что доверия выше необходимого он не получил.
– Сто процентной гарантии, я, понятное дело, не дам, но все что я видел, говорит именно об этом.
– Пожал плечами Рокот.
– Разрушенные дольмены и явные следы шахтных разработок планетоида. И все это на фоне непонятного генератора поля энтропии всех возможных энергий. Других вариантов я не вижу.
– Значит - тюрьма.
– Задумчиво пробормотал Юпитер.
– В итоге, мы имеем не прорыв Древних в нашу Вселенную, а массовый побег отморозков-преступников, которых даже Великие Древние не захотели брать с собой. Не уверен, что от этого знания мне полегчало.
– Первичная гипотеза - эти Древние рыщут по обитаемому космосу и ищут точку ухода своих соотечественников.
– Вклинился в беседу Пегас.
– Других вариантов уже я не вижу. Точнее они есть, но на фоне этой теории остальные вероятности стремятся к нулю.
– Принято.
– Кивнул Юпитер.
– Полностью согласен.
- А что говорят в Корпусе? Ты слил инфу туда?
– Это уже было адресовано Рокоту.
– Это первое, что я сделал. - Ответил снайпер.
– Отнеслись со всей серьезностью. Наша командировка признана бессрочной. Под нас четверых в ближайшие сутки кибер-отдел сформирует два новых аналитических крыла. Первый - для работы в экстренном режиме. Любой вопрос-запрос в реале будут мониторить и искать ответы в режиме реального времени. Ответы в кратчайшие сроки будут приходить на личную почту. Второй отдел больше по стратегии и общей политике. Через пару дней начнем получать сводки. Но им нужны данные. Любые. Вплоть до характеристик самых примитивных нубов на любой из станций.
– Настолько все серьезно?
– Удивился Пегас.
– Это все же просто симулятор, пусть и очень реалистичный.
– Более чем. На меня вышел лично Туман.
Над столом повисло гнетущее молчание. Это было более, чем серьезно. Это был Туман. О Первом Наставнике ходили легенды одна веселее другой. Но все сводилось к тому, что аналога этому человеку уже давно не было и не скоро появится. Кто-то даже считал его Великим Раздолбаем или даже его отцом. Но даже в Корпусе никто не знал всего о нем. За попытки узнать не карали напрямую. Но для тех, кто пробовал копать в этом направлении, все заканчивалось очень плачевно.