Ншан или Знак Свыше
Шрифт:
Режиссер, завидев их, вышел навстречу.
– А-а, вот и наша прорицательница! – приветствовал он Ншан с деланной веселостью. А сам уже профессиональным взглядом сканировал ее. «Хороша-а, и должно быть фотогенична.»
– Это не двор дяди Гегама, - сказала Ншан. – Это открытое место.
– Умница, девочка моя, умница! Угадала. Мы на пустыре, недалеко от его дома... А теперь внимательно выслушай меня. – Он усадил ее на невысокий гладкий валун, а сам сел рядом, на голую землю, и взял ее за руку.
– Пожалуйста, отпустите мою руку, - потребовала Ншан. – А то ваши
Он покосился на нее с опаской и недоверием – набивает себе цену или и впрямь может считывать чужие мысли? Но руку на всякий случай убрал.
– Я хочу отснять, Ншан, одну необычную сцену. Понимаешь... ты очень гармонично дополняешь фактуру здешних мест. Я бы даже сказал, ты - их воплощение. Как что-то таинственное, дикое и прекрасное. Эпизод с тобой может оживить наш в общем-то мрачный фильм, добавить ему красок, если ты поможешь мне. Твоя задача – сыграть... только сыграть роль заклинательницы.
– Но я не артистка. Я простая сельская жительница... – Она вдруг насторожи-лась: – Почему здесь так много народа?!.
Люди, толпившиеся в сторонке, стояли тихо и, казалось, никак не проявляли себя. Режиссер оглянулся на толпу, нахмурился, готовый пустить в ход свой громовой голос – ведь он предупреждал их вести себя тихо. Но сдержался.
– Это я пригласил всех ваших односельчан – для массовки. Ведь заклинания твои, по задумке, нужны в первую очередь им.
– Я не совсем понимаю, чего вы от меня хотите.
– Слушай и вникай, девочка: Война... Голод... Все, что родит земля, уходит на фронт. Силы людей на исходе. К тому же, как на зло, засуха. Ни капли дождя за все лето! А продержаться нужно во что бы то ни стало. Доведенные до отчаяния сельские жители пришли к заклинательнице – к тебе, Ншан. Они в тебя верят. Это их последний шанс. Они будут уговаривать тебя помочь селу, помочь всем им.
На лице Ншан застыла озабоченность. Она восприняла на ходу придуманный сценарий всерьез. Образно представила себе растрескавшуюся от зноя землю, скорбные лица односельчан... их глаза...
– Они просят, чтобы ты вызвала дождь.
– Но я не умею вызывать дождь, - взволнованно шепчет Ншан. – Нельзя вмешиваться в дела Природы, в ее порядок.
– Тогда люди на фронте погибнут от голода, - вкрадчиво увещевает режиссер, всматриваясь в ее невидящие, но выразительные глаза.
– Я не знаю, как это делается.
– На лицах обступивших тебя людей мольба и надежда. – Он делает знак рукой, приглашая толпившихся в сторонке сельских жителей подойти поближе. Артур, для которого не только слово, но и каждый жест режиссера – команда к действию, тут же принимается безмолвно подгонять людей, указывая каждому его место.
– Если ты откажешь им, они тебе этого не простят.
– Ведь я даже не вижу небо...
– Сегодня немного облачно. Но облака слишком легкие и высокие. Они плывут мимо... А земля так жаждет влаги, - подыгрывает ей режиссер все более настойчиво, пытаясь настроить девушку на нужный ему лад.
И он-таки преуспел в этом настолько, что Ншан уже не понимает, в шутку к ней обращаются или «взаправду».
– У меня не получится. Я не смогу, -
– Так и не надо, дитя мое! Ты только сделаешь вид. Представь себе, что ты все можешь, что природа подвластна тебе...
Идея режиссера сама по себе была заведомо абсурдна. «Сделать вид» может актриса, но не слепая сельская девушка.
– Я попробую...
– Умница... Умница! – воодушевляется режиссер. – Итак, первым обратится к тебе с просьбой герой нашего фильма. А ты уж сама реши, что ответить ему. Можешь оставаться на этом камне. Ты очень хорошо вписываешься в него...
Он окинул ее всю критическим взглядом: простенькое ситцевое платьишко до колен, распущенные по спине и плечам волосы, босые ноги едва достают до земли.
– Я причешу ее? – предложила Жанна. – А то у нее волосы спутались. И хорошо бы немного грима...
– Тсс! Брысь отсюда!
– зашипел на нее режиссер. – Ничего не надо! Она должна быть естественна, как сама природа.
Он подошел к Сафону и возбужденно зашептал:
– Она вряд ли согласится на дубли. Поэтому начинай сразу снимать. Не жди моих традиционных «Внимание... Мотор!». Мы не должны ее спугнуть. Снимай все подряд. При монтаже лишнее уберем.
Герой и массовка были не только проинструктированы заранее, но и успели провести репетицию еще до появления Ншан. Вот только Сильвии среди них не было. Режиссер предусмотрительно решил, что присутствие матери в корне нежелательно, что в своем стремлении опекать дочь-инвалида, она будет им только мешать, и даже может сорвать съемки. Ну а местным жителям нравилась эта игра, особенно – перспек-тива увидеть себя на экране – всё разнообразие в их монотонной однообразной жизни. Главное, чтобы Ншан не подвела.
– Приготовились, - в полголоса, будто где-то поблизости спал ребенок, приказал режиссер, обычно такой крикливый и несдержанный на съемочной площадке. – Все на местах?.. Пошли! – Он взмахнул платком.
Толпа односельчан, возглавляемая героем фильма, беспорядочно двинулась к валуну, на котором, опустив голову, сидела девушка. Они переговаривались между собой, спорили – более шумно, чем того требовалось, но достаточно убедительно.
Герой, кряжистый немолодой мужчина в гимнастерке без опознавательных знаков, жестом заставил толпу остановиться, умолкнуть. Прихрамывая, он подошел к девушке и заговорил с ней с солидной, неторопливой хрипотцой:
– С просьбой мы к тебе, дочка. Всем селом пришли. Не откажи. Одна надежда на тебя.
На звук его голоса Ншан подняла невидящий взгляд.
– Крупным планом лицо бери! Крупным планом! – шептал оператору режиссер. – Глаза покажи!
Артур, стоя за их спинами, с тревогой и недовольством наблюдал за происходя-щим. Ему не нравилась сама эта затея, жестокая и бестактная в основе своей. Все они, вместе взятые – и он в том числе – осознанно или неосознанно вроде как издевались над беспомощной незрячей девушкой. Им было все равно, что она чувствует и каково ей сейчас... Уж кто-кто, а он не должен был этого допустить. Но именно ему пришлось уговаривать Ншан, чтобы она согласилась.