Ну разве она не милашка?
Шрифт:
— Он думает, я откажусь принять вызов! — ухмыльнулась она, глядя на Гордона. Судя по выражению морды, у того тоже имелись определенные сомнения.
Она принялась за работу. Прежде всего разыскала собачий корм, который насыпала в дорогую хрустальную чашу и поставила на пол у двери крыльца.
— Для тебя все самое лучшее, верно, приятель?
Он уже зарылся носом в корм и поэтому ничего не ответил.
Шаги послышались в тот момент, когда она с отвращением взирала на старомодную стеклянную соковыжималку. Ей ужасно не понравилось, что сердце покатилось куда-то в пятки.
Берн вошел в кухню через недавно сделанный арочный проем, Когда его взгляд упал на нее, она мысленно поаплодировала себе за выбор одежды. Домоправительницам полагается носить черное, так ведь? И разве она не постаралась угодить хозяину?
Треугольный вырез ее черной кружевной блузки-стретч был непристойно глубоким, а в древних черных слаксах все еще оставалось достаточно жизни, чтобы подхватывать бедра. Он пожирал глазами маленькую бирюзовую бабочку, свисавшую с серебряной цепочки прямо в ложбинку между грудями. Жаль, конечно, что эти самые груди не настолько впечатляющи, чтобы сунуть ему под нос и увидеть, как у него глаза на лоб вылезут! Но с приличным лифчиком возможно все, и, судя по тому, сколько времени ему потребовалось, чтобы перевести взгляд на ее лицо, этот раунд она выиграла.
Униформа, черта с два!
По контрасту с ее полупотаскушным нарядом он был одет в темные слаксы на элегантных подтяжках и бордовую шелковую рубашку с длинными рукавами. Интересно, какой нормальный мужчина одевается таким образом, чтобы работать дома? Глядя на его спесивую физиономию, можно было подумать, что он родился века три назад и попал не в свое время.
— Только что с верховой прогулки в Гайд-парке, милорд?
Она даже умудрилась изобразить некое подобие реверанса, хотя весь эффект был испорчен тем, что она стояла за столом и он не видел, как согнулись ее колени.
— Могу я получить завтрак сейчас, или это слишком затруднительно? — уничтожающе осведомился он.
— Почти готов.
Берн осмотрел полупустой рабочий стол.
— Вижу.
— Я осваиваюсь на кухне.
— Вы опоздали на час.
— Это как? Я пришла еще до восьми!
— Вам полагалось быть здесь в семь.
— Я положительно уверена, что вы сказали в восемь. Правда, Гордон?
Но Гордон так яростно ласкался к Берну, что не успел подтвердить ее слова.
Шугар Бет вытащила апельсин из миски на разделочном столе.
— Это правда, что ваши родители — члены британской королевской семьи?
— Одна ступенька от трона, — заверил Берн и, хотя по пути в солярий заметил хрустальную чашу с недоеденным собачьим кормом, ничего не сказал.
— Лгун. Вы росли в бедноте.
— Почему тогда спрашиваете?
— Как почему? Должна же я уязвить вас, указав на разницу в нашем происхождении! Ваше, нищенское и убогое, и мое, высокое и благородное. И если хотите свежий сок по утрам, мне нужна электрическая соковыжималка.
— Переживете. Обойдетесь и этой.
— Вам легко говорить. Не у вас будут волдыри на ладонях!
Он повернул к арочному проходу, захватив по пути книгу.
Свет, льющийся из высоких окон, играл всеми отблесками красного дерева в густых
— Прошу подать завтрак через двадцать минут, — бросил он, исчезая в холле.
— Удачи, — пробормотала она.
— Сделаю вид, что не слышал этого.
Она ринулась за ним и просунула голову в арку.
— Забавляетесь, верно?
До нее донесся смешок, тихий и дьявольский.
— История Золушки наоборот. Жаль, что в камине нет золы, иначе я непременно бы приказал вам ее выгрести. За мной, Гордон!
Она брезгливо поморщилась при виде гнусного предателя, бросившегося за Берном в кабинет.
Полчаса спустя она сумела состряпать малоприличный завтрак в виде двух яиц-пашот на тосте, тарелки старомодной овсянки, увенчанной горой неочищенного сахарного песка, и самого маленького стаканчика апельсинового сока, который могла отыскать. Жаль только, что она не додумалась плюнуть в него раньше, чем открыла дверь старой библиотеки.
Как и весь остальной дом, она совершенно не походила на темную, обшитую панелями орехового дерева комнату, которую Шугар Бет помнила с детства. Белые распахнутые ставни впускали солнечный свет. Разностильный антиквариат, с которым она выросла, сменила модная стеклянная, с гранитом, мебель. Гордон лежал на ковре с абстрактным рисунком у ног Берна, засыпанный бумажными комками, не попавшими в корзину. Она поставила поднос на край письменного стола. Заслышав шаги, Берн отвернулся от экрана компьютера и стал внимательно изучать завтрак сквозь очки без оправы а-ля Ричард Гир.
— Я предполагал, что вы умеете читать.
Все-таки она немного устала от намеков на ее глупость.
— В кухне не было поваренных книг, а я не слишком хорошо помню рецепт блинчиков.
— Поваренные книги на верхней полке в кладовой, — объявил он, прищурившись на овсянку. — Ненавижу ЭТО. И где мои томаты гриль?
Любой нормальный человек сказал бы помидоры. Даже в устах бритта подобные словечки звучали чертовски претенциозно.
— Понимаю, что формально вы американский гражданин, но если будете выражаться подобным образом, вас в два счета выставят из Миссисипи пинком под ваш жалкий зад! И кто это ест «томаты» на завтрак?! Черт, да эта гадость даже на ужин мне в рот не лезет! А это, друг мой, добрые старые «Куэйкер оутс» [2] . Очень полезно на завтрак.
2
Компания, производящая крупы, сухие завтраки и замороженные полуфабрикаты. Правление находится в Чикаго.
— Вы закончили?
— Думаю, да.
Она схватила тарелку с овсянкой, отнесла на диван, уселась на подлокотник и вонзила ложку в горку сахара.
— Конечно, с изюмом вкуснее, но я не нашла изюма. И ежевики тоже, так что блинчики с самого начала были под сомнением.
Шугар Бет растерла овсянку по небу, наслаждаясь сладкой теплой клейкостью. Она уже целую вечность не ела ничего приличного, но почему-то никогда не хватало времени готовить для себя.
Он снял «гировские» очки.