Нубийцы. Могущественная цивилизация древней Африки

Шинни Питер

ОБРАБОТКА МЕТАЛЛОВ

Возможно, город Мероэ в наше время лучше всего известен множеством холмов, сложенных из шлака – отходов металлургического производства древности. Холмы эти стали предметом различных суждений о значимости металлургии в мероитской экономике. Их присутствие рядом с городом дало основание высказать точку зрения, что знакомство с обработкой металлов распространялось по всей Африке именно из Мероэ. Шесть больших холмов шлака в пределах городской черты определенно обозначают районы, в которых выплавлялось железо, но ни один из них до сих пор подробно не исследован, как не было проведено и никаких исследований по изучению применяемой технологии. Представляется, что использовавшиеся способы плавки подобны тем, которые широко применяются в Африке и в наши дни. Руда плавилась в простых горнах на древесном угле, исходное сырье для которого всегда имелось в рощах акациевых деревьев, в изобилии растущих вдоль Нила. Сырье для выплавки железа также легко было найти в железорудных залежах, покрывавших песчаниковые холмы, тянущихся по северу Судана и

во множестве возвышающихся на «острове Мероэ». То обстоятельство, что два основных исходных материала для выплавки железа – руда и топливо – находились поблизости друг от друга, стало большой удачей для Мероэ. Производство этого металла обусловило длительные сроки могущества Мероэ и накопление в нем значительного богатства. Поскольку железо производилось в достаточных количествах, мероитские воины настолько же превосходили вооружением своих региональных противников, вооруженных только оружием из камня и лишь изредка из меди, насколько превосходили своих противников ассирийцы, когда они впервые вторглись в Египет в VII в. до н. э. Хотя железо в некоторых количествах и появилось в долине Нила при ассирийцах, оно не было быстро и с готовностью воспринято египтянами, и технология производства этого металла распространялась далее на юг довольно медленно. Еще в середине V в. до н. э. Геродот, говоря об эфиопских солдатах армии Ксеркса, сообщает, что они не имели на вооружении наконечников стрел из железа.

Представляется вероятным, что первыми, кто распространил железное оружие вплоть до Напаты, были греческие и карийские солдаты-наемники Псамметиха II. Но этот новый материал использовался весьма ограниченно, и лишь незначительное количество изделий из железа было найдено ранее времени правления Харсиотефа в начале IV в. до н. э. Железные модели орудий труда были найдены в основании царской пирамиды, и с этого времени металл начинает использоваться во все возрастающих количествах.

Первые изделия из железа были наверняка привозными, и нам не известно, когда была освоена технология его выплавки, но, весьма вероятно, что к середине I в. до н. э. эта техника уже использовалась в Мероэ, равно как и в других местах. С началом эпохи христианства металл становится гораздо более употребительным, хотя, как представляется, камень и бронза (или медь) продолжают использоваться для производства инструментов и оружия. Железо начинает появляться как преобладающий материал только в захоронениях позднего мероитского или даже постмероитского периода. Народ X стал использовать железо во все возрастающих количествах, и весь регион полностью вступил в железный век только посте упадка Мероэ.

ИНСТРУМЕНТЫ И ОРУЖИЕ

Освоение искусства выплавки и обработки металла внесло определенные перемены в природу и количество инструментов и оружия, доступного мероитам. Однако, поскольку его проникновение в быт происходило медленно, бронза продолжала оставаться в обиходе еще в течение долгого периода – все орудия труда, найденные в ранних погребениях, сделаны именно из этого традиционного материала. Источники получения мероитской бронзы нам неизвестны, доступных залежей медной руды поблизости нет. Вполне возможно, что многие бронзовые предметы были сделаны в Египте. Возможно также, что слитки металла были привезены в Мероэ торговцами, потом уже обрабатывались местными мастерами.

Рис. 58. Металлический стержень для сурмления век

В ходе раскопок были найдены многочисленные бронзовые артефакты, так что теперь нам известны не только такие инструменты, как тесла, лезвия мотыг, топоры, стамески, но и множество более мелких – щипчики, небольшие металлические стержни для нанесения сурьмы на веки и т. п. Найдены были и более крупные металлические предметы, хотя они встречаются гораздо реже, что может объясняться частично быстрым ржавлением металла, особенно если он подвергается воздействию влаги. Среди находок нередки лезвия мотыг и тяпок – основных орудий труда в сельском хозяйстве, – а также тесла, широко применявшиеся при деревообработке, топоры, ножницы и щипцы (рис. 59).

Рис. 59. Железные ножницы

Рис. 60. Меч, который держит в руке царь Нетекамани

Оружие в захоронениях встречается гораздо чаще, чем обыденные орудия ремесла или полеводства, поскольку являлось предметом особого престижа. В ходу были мечи и копья, но основным оружием мероитских воинов, как представляется, были луки и стрелы; наконечники стрел найдены в изобилии, мечи же известны только по изображениям на скульптурных рельефах, да и то относительно редких. Самое интересное изображение меча обнаружено в храме Солнца в Мероэ. Здесь же найдено изображение ножен, висящих на перевязи через плечо, как это и поныне носят члены племени бейджа, живущие на нагорье вдоль Красного моря. Было высказано предположение, что это оружие является предшественником мечей, ныне используемых кочевыми племенами туарегов [64]

Центральной Сахары. На стене Львиного храма в Наге царь Шеркарер изображен в полном облачении мероитского воина; на перевязи через плечо он несет меч в ножнах, как и на рельефе храма Солнца, в левой руке он сжимает копье, лук и три стрелы.

64

Туареги (самоназвание – имошаг) – народ, живущий в Нигере, Мали, Верхней Вольте и пустынных районах Алжира, куда был вытеснен в эпоху арабских завоеваний из более северных областей Африки. Общая численность около 1 миллиона человек (1973 г., оценка). Язык относится к берберским языкам. По религии туареги – мусульмане-сунниты.

Рис. 61. Железные наконечники копий из Мероэ

Топоры использовались в качестве оружия, равно как и в мирных целях, что следует из изображения царских персон в Мероэ и Наге, где они представлены держащими в руках топоры. Тип этих топоров довольно своеобразен; ни один из найденных фрагментов не соответствует ему, будучи ближе к типу инструмента, чем оружия. Копья были более распространенным оружием, чем топоры, о чем свидетельствует множество найденных железных наконечников копий. На сохранившихся рельефах можно видеть многочисленные их варианты.

Находки стрел чрезвычайно редки, поскольку они были сделаны из непрочных материалов. Но на то, что стрелы были в ходу, указывает наличие их в руках царственных особ на рельефах, а также частые находки наконечников стрел. В нескольких случаях были найдены пучки стрел в колчанах, от которых остались только отдельные фрагменты. Колчаны обычно делались из кожи, поэтому, как правило, их находят в истлевшем состоянии. Лишь однажды был найден весьма примечательный экземпляр, сделанный из бронзы и содержавший семьдесят три стрелы. Древки этих стрел были сделаны из дерева и тростника, наконечники – из железа. Обесцвечивание наконечников стрел и тщательность, с которой они были уложены в металлический колчан, позволяют предположить, что его хозяин использовал отравленные стрелы. Большинство найденных наконечников стрел сделаны из железа, но открытие нескольких наконечников, сделанных из сердолика, подтверждает сообщение Геродота о каменных наконечниках. Некоторые из них были найдены на месте города Мероэ, другие – в могилах.

Рис. 62. Бронзовый колчан и стрела из гробницы № W.122 в Мероэ; стрела имеет железный наконечник и крепежное кольцо, а древко из твердой древесины заключено в тростниковую оболочку

Рис. 63. Железный наконечник стрелы

Железные наконечники стрел демонстрируют большое разнообразие форм; все они заострены, но бывают как ровными, так и с шипами. Примечательной особенностью является находка нескольких наконечников в форме гарпуна с одним-единственным шипом. Теперь уже невозможно сказать, менялась ли форма наконечников с течением времени, но подобная форма с единственным шипом преобладает в позднейших захоронениях.

МЕРОЭ И АФРИКА

Долгое время остававшаяся самой мало изученной из всех античных цивилизаций Африки и долины Нила, Мероэ ныне занимает по праву принадлежащее ей место в истории человеческого развития. Возобновление активного интереса к этому периоду определяется в значительной степени развитием исторического изучения Африки, а также точкой зрения многих авторов, что именно Мероэ внесло значительный вклад в становление на африканском континенте цивилизации и государственности.

Было высказано предположение, что с падением мероитского могущества в IV в. н. э. царская фамилия переселилась на запад континента, унеся с собой специальные знания и технологии, а также основополагающие концепции государственности, которые затем распространились по континенту. Это интересная и привлекательная гипотеза в настоящее время обнаруживает недостаток доводов археологического характера, поскольку никаких мероитских находок к западу от Нила до сих пор не обнаружено.

Устные предания племени дафур, живущего на западе Судана, в которых упоминается об этом переселении, следует воспринимать весьма осторожно из-за громадного промежутка времени. Также с осторожностью следует относиться и к утверждениям, что слово «куш» сохранилось в имени племени каджидди, народа, живущего в окрестностях Джебель-Мейдоба, и других племен, имеющих в своем названии элемент «кадж». Находки черепков нубийской керамики на западе региона, а также распространение строений из красного кирпича от Нила до Борну в западной Нигерии указывают на большую вероятность предположения, что любые нильские влияния в Западной Африке происходили в более поздние времена и были результатом миграции к западу населения христианизированной Нубии под давлением вторгнувшихся арабов начиная с XII в. н. э. Устойчивые легенды об их нильском происхождении, бытующие среди многих племен региона Чада и северной Нигерии, если они и имеют какую-либо подлинную основу, скорее всего, базируются на воспоминаниях о влияниях, пришедших из христианской Нубии, чем из Мероэ.