Нулевая область
Шрифт:
– Слышь, дедуля, а до Чёрной рощи далеко отсюда?
Дед с интересом поглядел на Пашку.
– А ты чи учёный? – спросил он, повторно разливая самогон по стаканам.
– Причём тут учёный? – не понял Пашка.
– Да приезжали тут давно как-то, не помню, лет тридцать назад, что ли, учёные – дед выпил и довольно фыркнул – Тоже Рощу спрашивали. Так где ж её взять? – Дед пьяно улыбнулся.
– У-у, дедуля – Пашка хмыкнул – Тебя по ходу уже накрыло не шутейно. Ты сколько с утреца самогона своего выпил-то,
Дед ехидно захихикал.
– Ладно, дедуля – Пашка поднялся, не рискнув выпить вторую дозу угарного пойла – Пойду я! – громко сказал он, глядя на захмелевшего старичка – Пока не упился с твоего самогона, как ты. Так что, не поменяешься?
– Не-а – улыбаясь сказал дед – Не нужна ваша дрянь.
Пашка развернулся и быстро зашагал к калитке.
– Может и правда всё дело в том, что мы жрём дрянь, пьём дрянь и дышим дрянью? – думал Пашка, жуя сочный огурец.
Возле машины мужики получали своё вознаграждение.
– Надо же, как быстро – прошептал Пашка и припустил трусцой.
– Ну чё? – встретил его вопросом Макс.
– Да ни чё – ответил Пашка – Там дед какой-то замороченный живёт с бабуськой своей. Пьёт только личный самогон. Мне ваша дрянь на хер не нужна – пытаясь спародировать деда, проговорил Пашка – В общем, облом полный. А эти чё, так быстро справились?
– Мастера, блин – улыбнулся Макс – У нас же золотые люди ни за грош пропадают, понимаешь? Спиваются, бля. Ладно, прыгай в машину.
Солнце успело подняться в зенит, и от жары Пашке стало плохеть. Он вяло смотрел сквозь лобовое стекло на сельскую улицу. Улица была пустынна, ни пьяного, ни трезвого.
– По ходу сидят по своим хатам, доморощенный самогон хлещут – подумал Пашка, чувствуя, как тяжелеют веки, и по всему телу разливается тягостная, водочная истома.
– Эй, ты чё? – спросил Макс, бросив беглый взгляд на друга – Решил прикемарить что ли?
– Да чё-то меня от дедулькиного самогона накрыло неслабо – пробормотал Пашка, и вволю зевнул.
– Так ты ещё и самогона успел накатить? – Макс хмыкнул – А ты думаешь мне в прикол машину вести? Я бы щас тоже нахерячился и спать завалился – Макс чуть повысил голос – Давай, блин, просыпайся.
– Ладно тебе, не начинай – буркнул Пашка – А куда мы едем, кстати?
– А фик его знает. Остановиться и грибов что ли пособирать?
– А давай в Рощу ломанём – Пашка чуть наклонился вперёд и помотал головой, сбрасывая сонливость – Туда по ходу никто не ездит, может там и втюхаем народу водяру?
– Там по ходу и дороги нормальной нету – Макс успокоился, видя, что друг борется с пьяным сном – Гравийка небось.
– Да пофик, у нас же вездеход.
Макс и Пашка рассмеялись, вспомнив, как пару недель назад, одна сельская бабулька назвала их старую «двойку»
Впереди, прямо на дороге, раскинулась непонятная то ли лужа, то ли то, что в детстве называется просто, без всяких ухищрений – кеся-меся. Макс остановил машину и выглянул в окно.
Та сельская бабулька, которая окрестила их машину громким имечком, ковыляла навстречу, опираясь на сухонькую, как и она сама, кривенькую трость. Она с интересом поглядывала на высунувшегося из окна машины паренька и видимо, по-старчески надеялась, что тот заговорит с нею. Но Макс молчал, задумчиво разглядывая непонятную лужу.
Бабке стало невтерпёж, её распирало от любопытства и она, остановившись напротив водительской дверцы, заговорила первой.
– Чаво эт ты там высматриваешь? – спросила она трясущимся голосом – Чаво интересного?
– Да смотрю бабуль – заговорил Макс – Проедем мы через эту лужу или нет?
– Да проедете, проедете – торопливо и довольно принялась уверять бабуля, обрадованная подвернувшимся разговором – Туточки все у нас проезжают.
Вот тогда-то она, обведя автомобиль взглядом знатока, и выдала свою фразочку.
– У вас же вездеход. Проедете, проедете. Езжайте, у нас тут все проезжают.
Макс поблагодарил бабулю за дельный совет, и доверяя её, судя по её виду, многовековому жизненному опыту, повёл свой вездеход прямо в коричневую, невнятную субстанцию. Вездеход уселся в этой субстанции по самое днище.
В зеркале заднего вида торопливо удалялась бабка, осознав, что она дала маху. Макс, матерясь выбрался из машины, после чего попытался выбраться из субстанции. Китайские джинсы до колен превратились в сплошную грязь, а Пашка сидел в «вездеходе», как обычно догоняясь из горла, и предчувствуя, что в течении последующего часа придётся сильно попотеть.
Но последующий час со всем его потением ничего не дал. Машина садилась только глубже, лицо Пашки было забрызгано грязью и выражало крайнюю степень недовольства.
– Всё, нафик! – кричал он, отлепляя от себя куски грязи – Не буду я больше толкать. Во-первых, я устал, во-вторых, я уже весь в грязюке, а в-третьих, она только глубже садится.
– Так чё мы тут теперь, ночевать что ли будем? – желваки Макса бешено двигались туда-сюда – Интересно, где сейчас эта бабуля? – думал он, нехорошо улыбаясь.
Проходящий мимо местный и хмельной мужик, посоветовал пойти к трактористу.
– И чё вы сюда попёрлись? – спрашивал он, недоумённо пожимая плечами – Здесь же стадо туда-сюда каждый день гоняют, то на выгон, то с выгона. Они ж тут намесили, у-у, дай боже. Василич на своём ЧТЗ и то бывает буксует.