Нужная работа
Шрифт:
Картинка неожиданно сменилась, Марвин увидел голого мужчину в балетной пачке. Мужчина с отрешенным видом танцевал на битом стекле; кроваво-темные пятна под ногами не оставляли сомнений в том, что занимается он этим странным делом уже достаточно долго.
Марвин поставил банку с галетами на стол. Заинтересовавшись происходящим, он устроился на табурете возле визора.
— Вы не поверите! — вдруг заверещало из звуковых решеток ящика. — Невероятно, каких только высот самоунижения могут достигнуть наши претенденты! Когда на кону десять тысяч тугаров золотом! Но кто же дойдет до финала конкурса?! Кто сумеет поразить своей выдумкой беспристрастных судей —
Марвин вздрогнул от неожиданности, а потом сообразил, что слышит тот же самый голос, который обеспокоил его на кухне.
— Карлики, говоришь? Обойдемся. — Марвин повернул ручку настройки, экран на миг покрылся рябью помех, и появилось другое изображение, не менее впечатляющее.
В большом зале, среди перевернутых столов и стульев, шло побоище. Множество людей в одинаковых костюмах остервенело лупили друг друга бамбуковыми дубинками; из решеток доносились неразборчивые крики и трескучие звуки ударов. В верхней части экрана мигали два счетчика, цифры на них увеличивались с каждой секундой. Судя по показаниям, кто-то в этой потасовке явно лидировал.
— Как мы видим, — деловито сообщил визор, — перевес оказался на стороне оппозиции. Очевидно, что принятие второй поправки к закону «О налогах на взятки чиновникам» откладывается до следующего парламентского боя… А сейчас мы возвращаемся к главным новостям дня.
На экране возник диктор — строгий, неулыбчивый — и продолжил официальным тоном:
— Сегодня верховный президент посетил ряд предприятий военно-промышленного комплекса. В ходе посещения верховному президенту были представлены основные проблемы в сфере перевоору…
Марвин убрал звук, его не интересовали ни местные военные комплексы, ни их основные проблемы. Своих хватало, только успевай разгребать.
Позади Марвина раздался стук брошенного на стол посоха.
— Я же говорил, что это визор. — Далий принялся выгружать из карманов бутылки. — Слушай, а кто такой «верховный президент»? Просто «президент» знаю, типа демократически избранный король, но верховный?
— Не обращай внимания на тутошние заморочки, — повернувшись на табурете, посоветовал Марвин. — Нам-то какая разница. Пришли, сделали свое дело и ушли. А там хоть нагорный император, хоть главнокомандующий патриарх. Все равно здесь все ненастоящее, придуманное Фемахом.
— Погоди-погоди, — глядя мимо него на визор, заволновался Далий, — сделай погромче. Скорей!
Марвин торопливо развернулся к ящику: на экране красовалась физиономия Далия. Изображение было нечеткое, с сильно нарушенными пропорциями, но вполне узнаваемое. Верхнюю половину картинки занимало вытянутое лицо напарника со злобным оскалом, а резко сужающееся тело уходило куда-то вниз и вдаль; в руках у Далия чернело нечто длинное, направленное громадным раструбом на зрителя. Марвин не сразу понял, что это торец посоха, только искаженный. Как будто им тыкали в объектив снимающей камеры.
Все, что находилось дальше напарника, расплылось в серую муть.
Марвин повернул ручку громкости, и в комнате загремел суровый баритон диктора:
— …Тайно проник на охраняемую территорию лечебно-оздоровительного пансионата, где устроил кровавую бойню. Сотни погибших пациентов, у которых отобрали последнюю надежду на выживание, отняли безжалостно и жестоко. Смотрите и ужасайтесь содеянному. —
Какой-либо обещанной жестокости Марвин не увидел — ни оторванных голов, ни разбросанных частей тел, ни хотя бы пятен крови. Наверняка сюжет делали в большой спешке и потому забыли о некоторых художественных мелочах.
— Чудовищное преступление не останется безнаказанным, — снижая обвинительный накал, заверил баритон, — поиски выродка взяты на контроль самим верховным президентом! К сожалению, у нас имеется только одно ментопоказание, взятое из сознания погибшего очевидца. Остальные жертвы не видели убийцу — что еще раз подтверждает его коварство и неутолимую кровожадность. Всем, кто заметит указанное существо с характерными приметами, просьба немедленно сообщить в надлежащую службу. — Вместо картинно расположенных тел перед Марвином вновь высветилась хищная рожа Далия, выродка и государственного преступника несуществующей реальности.
Судя по ракурсу и размытости изображения, ментопоказание вытянули из уцелевшей одноглазой головы, той самой, которую Далий трогал посохом.
— Ну, братан, ты крупно попал, — глядя на остолбеневшего Далия, сочувственно сказал Марвин. — Как минимум пожизненное заключение светит. Хотя скорей всего пойдешь по расстрельной статье, вон сколько неповинного народу положил. Причем больных, слабых и беззащитных. Сам же слышал, на тебе сотни трупов!
— Что за бред, — придя в себя, взорвался Далий, — какой такой пансионат, какие сотни убитых? Они там что, с ума посходили? Ну, завалил я десяток зомбов, что с того. И при чем здесь все эти люди?
— Во-первых, не зомбов, а нусов, есть разница, — уточнил Марвин. — Пока не знаю какая, но точно есть. А во-вторых, тебя попросту подставили. Можно сказать, использовали на всю катушку, однозначно.
— Э? — Далий непонимающе уставился на Марвина. — В каком смысле?
— В том, что у местных властей есть портрет преступника, который очень вовремя набедокурил в нужном месте и в нужное время. И на которого теперь можно списать много чего. Скажем, действительно сотню-другую умерших в этом… э-э-э… пансионате. Или не умерших, а убитых сразу после нашего побега, зря, что ли, туда военные прилетали! Обнаружили, что было вооруженное проникновение, раздобыли изображение нарушителя и провели под шумок зачистку. А жертвы повесили на выродка, то есть на тебя.
— Но это же нечестно, — упавшим голосом сказал Далий. — Это же неправда.
— А фальшивые домики со всякими беседками-лавочками на официальном канале — честно? — язвительно напомнил Марвин. — Чистенькие одежки и сытые морды как бы трупов — правда? Знаешь, Далий, сдается мне, что мы случайно влезли в какую-то серьезную политическую интригу. Затронули чьи-то интересы, чью-то тщательно скрываемую тайну. Не удивлюсь, если тут замешан сам внешний президент, или как он там называется.
— Верховный, — вздохнул Далий. Он облокотился о стол и невидяще уставился в визор, где на кровати среди подушек обнимались две девицы в прозрачных балахонах. Девицам, в отличие от Далия, было весело, и они не собирались останавливаться на достигнутом.