Нужный

Агишев Руслан

— Да, да, пожалуй, лишь он сможет сказать что-то определенное.

Оказавшись у кроватки, он вновь бросил взгляд на девочку. Все становилось лишь хуже. Медлить никак нельзя было, просто никак. Любое промедление грозило смертью.

— Решено!

Взялся за трубку телефонного аппарата и попросил барышню с сонным голосом соединить его с нужным номером. И лишь после того, как пошли гудки, сообразил, что сейчас глубокая ночь, и профессор должен спать.

— Ой! Вениамин Христофорович, мои глубочайшие извинения! Зарубин Михаил Артемьевич беспокоит. Да, да, профессор, Зарубин!

Вспомнили?! Еще раз извините!

Голос в трубке тоже был сонным, но отнюдь не раздраженным. Вениамин Христофорович явно его узнал. Зарубин довольно часто обращался к нему за консультацией, как бывший студент.

— Если бы не обстоятельства, я бы не посмел вас побеспокоить, профессор. Прошу меня извинить, что побеспокоил вас… Да, да, понял, ближе к делу, — профессор, как и всегда, не любил долгих предисловий и разговоров не о чем. — Дело вот в чем… У меня в данный момент наблюдается одна пациентка — девочка, кроха совсем лет пяти, шести. Разрешите быть откровенным, Вениамин Христофорович. Ее пытались использовать в качестве фамильяра. Да, да, профессор, весьма прискорбное явление, к сожалению, до сих невероятно распространено.

Чувствовалось, что на той стороне профессор пришел в чрезвычайное возбуждение. Он, вообще, был довольно не сдержан в выражениях. Вот и сейчас самым откровенным образом высказался о тех аристократах, что до сих пор использовали людей в качестве фамильяров.

— Когда девочка попала ко мне, то была невероятно истощена. Да, я тоже согласился с тем, что это была одна из стадий магического истощения. Ведь, все признаки были на лицо. За несколько недель мне удалось справиться со всеми последствиями. Я уже готовился ее выписывать. Думал завтра или послезавтра. А тут такое…

Профессор тут же прервал его, довольно точно описав, что именно сейчас происходило с его маленькой пациенткой. Причем совпало все, до самых мельчайших подробностей, чем привел Зарубина в самое настоящее удивление

— Да, профессор, все именно так. И это тоже наблюдается! Невероятная бледность по всему телу, резкое падение температуры, очень сухая поверхность кожи, словно бы шелушится. Вы описали совершенно точно. И что это, не томите?

В следующие несколько минут доктор словно бы застыл с трубкой в руке. Лицо окаменело, ни единой эмоции.

—… Вот оно как… — глухо произнес он через некоторое время. Услышанное привело его в совершенную растерянность. — Но как же так? Ведь, я все сделал так, как нужно…

Зарубину не хватил специфического врачебного опыта, чтобы во всем разобраться. Ведь, произошедшее с его маленькой пациенткой было совсем не рядовым и часто происходящим случаем. Напротив, он имел дело с особенным случаем.

— Значит, все мои усилия были напрасными… Слишком поздно.

Все дело было в особенностях той связи, которая устанавливалась между фамильяром и, собственно, магом. Процесс оказывался взаимосвязанным. Маг использовал магические ресурсы своего фамильяра для собственного развития, заставляя при этом того изменяться. Процесс напоминал выведение домашнего животного или птицы с нужными характеристика, только многократно ускоренное во времени. Фамильяр, особенно, в период укрепления

связи между ним и магом, начинал перестройку своего организма, подстраивался под своего симбионта.

—… Вы хотите сказать, Вениамин Христофорович, что уже сформировалась тесная связь между ними и ей просто необходимо присутствие второго мага? Подождите… — Зарубин, кажется, начал понимать, что происходило с Ланой. — Получается, ее организм привык вырабатывать большее количество магических эманаций, действуя в режиме донора. И когда мага рядом не оказалось, ее организм начал отравлять сам себя. Господи, она же сжигает себя…

Не в силах стоять, доктор рухнул на стул. У него окончательно опустились руки, когда все стало ясно. Выходило, что обычными средствами здесь нельзя было помочь. Магический источник Ланы пульсировал так, словно она была гораздо старше и ей требовалось гораздо больше магических сил. И как все обратить назад, он просто не знал, как не знал этого и его учитель.

— Боже, боже, нужно все сообщить родным…

* * *

Весь путь до клиники, где находилась Лана, прошёл для Рафи словно во сне. Спроси его потом, как добирался, ни слова бы не сказал. Перед глазами только все мелькало, как в безумном калейдоскопе: выпученные глаза прохожих, несущая во весь опор пролетка, бесконечное число дверей, дверей, дверей. В глазах стояло дикое ржание лошадей и ор извозчиков, грозный окрик городового. А над всем этим тревожным фоном звучал перезвон колоколов.

— Только бы успеть, успеть… Господи, только бы успеть…

Ведь, она сейчас для парня оставалась последней ниточкой, связывавшей его с тем, настоящим Рафи. Больше ничего не оставалось. Только она, Кроха, и больше никого. Кем же он тогда будет, если не сможет сберечь ее?

Рафи одним махом слетел с мчавшейся пролетки и чуть не снес головой дверь клиники. Массивная деревянная створка с хрустом ударилась о косяк, выворачивая одну из петель, и сиротливо повисла.

— Где? Где она?

Вскрикнула от испуга попавшаяся ему на встречу женщина в белом халате и высоком колпаке. Видимо, вид у него был тот еще. Еле-еле смог объяснить ей, что ему нужно.

— Доктор? Михаил э-э-э… Черт! Артемьевич! Михаил Артемьевич?! — вспомнив отчество, закричал он на всю клинику. — Это я, Рафи! Я пришел! Михаил Артемьевич?! Где вы?!

И когда уже из соседних палат начали высовываться встревоженные головы больных, появился доктор Зарубин. Весь помятый какой-то, серый, словно не пару суток точно не спал. Он шел ему на встречу и с грустью качал головой.

— Что доктор? — у Рафи аж все внутри «опустилось». Никогда еще такого паршивое чувство его не накрывало — какая-то жуткая тревога, замешанная на отчаянии. — Что с ней?! Нужны какие-то лекарство? Другой доктор? Или маг-целитель? Я заплачу любые деньги! Скажите, сколько нужно? У меня есть! Слышите, есть.

Не понимая, что делает, Рафи вытащил из внутреннего кармана пиджака пачку ассигнаций. Это была его часть дохода от продажи настольных игр, которые пару дней назад ему передал его компаньон. Сколько там было, парень так и не успел пересчитать. Но явно не сотня рублей…