Нянька для Радуги

Зинина Татьяна

— Значит, ты теперь спишь с моей сестрой? — раздражённо, выдал он. Причём желчи в его словах было столько, что на языке появилась горечь. — Что ж… прекрасный способ существенно облегчить свою работу. А в случае большой удачи ещё и улучшить материальное положение.

При его словах Макс дёрнулся вперёд, собираясь поближе и подробнее обсудить данную тему, желательно с применением кулаков, но Маша с Мирой вцепились в него с такой силой, что сразу и вырваться не получилось.

— Тебя моя личная жизнь никоим образом не касается, — процедил сквозь зубы разозлённый Максим. — Между прочим, ты тоже спишь с моей сестрой, что мне категорически

не нравится.

— Я, по крайней мере, делаю это бесплатно, — оскалился Лев. — А вот тебе, насколько мне известно, неплохо приплачивают.

— Заткнись! — рыкнул Макс. — Я не удивлюсь, если откроется, что до Маши, ты сам приплачивал за секс своим подружкам.

— Да уж, заткнитесь оба! — возмутилась Мира, одаривая Лёву суровым взглядом. — Коль уж так получилось, что вы настолько друг друга не выносите, очень прошу, хотя бы при нас с Машей попытаться держать себя в руках.

— Я честно старался, — рыкнул Макс, — но он…

— Да, да, — Мирослава картинно закатила глаза. — Первый начал. Совсем как в детском саду. Но вы ведь взрослые люди, и должны понимать, что своими словами куда больше обижаете нас, чем друг друга.

— Вот именно, — голос Марии звучал для всех непривычно холодно. — Но начал всё-таки Лёва. Макс же только защищался.

— Значит, считаешь, что я один виноват? — Лев явно не ожидал от своей девушки такой подставы. — А то, что твой родственник меня на дух не переносит, предпочитаешь не замечать?

— Я вообще не хочу ничего слышать о вашей взаимной неприязни. Ты при мне оскорбляешь моего брата… Чем, естественно, цепляешь и меня. Унижаешь своими словами Миру, которая тебя, между прочим, искренне любит, как самого родного человека. И для чего? Чтобы просто показать Максу, что ты круче? И вообще, — она отвела взгляд в сторону, — думаю, сейчас тебе лучше уйти.

— Что, не хочешь меня видеть? — его ухмылка в один момент стала холоднее арктических льдов.

— Сейчас — не хочу, — честно ответила она, хотя душу буквально выворачивало наизнанку от таких слов.

Отцепившись от Максима, она снова вернулась под тень беседки и принялась как-то дёргано собирать кисти. Но Лёва не был бы собой, если бы позволил этому разговору закончиться именно так. Вместо того чтобы, как и просила Маша, спокойно уйти, он уверено поднялся с шезлонга и направился прямиком к ней. И пока девушка не успела ничего предпринять, просто поднял её на руки и понёс к машине.

Маша хоть и перепугалась, но виду не подала. А заметив, что брат дёрнулся в их сторону, с явной целью освободить её из лап «этого ненормального», поспешила улыбнуться и взглядом показать, что всё под контролем и вмешиваться не стоит. В конце концов, у Макса с Лёвой и так отношения предельно обострены. И ещё одна разборка только ещё больше всё усложнит.

Именно поэтому заговорила Маша только, когда они оказались на достаточном расстоянии от беседки.

– Куда ты меня тащишь? — холодным тоном, поинтересовалась она. Правда, сохранять невозмутимость, обнимая его за шею, оказалось не так-то просто.

— Если я ухожу, то ты уходишь вместе со мной! — уверенно констатировал он.

— С чего это вдруг?

— С того, дорогая, что ты моя девушка.

— Девушка! Но не рабыня! И я не обязана подчиняться любым твоим прихотям!

— Это не прихоть. Это необходимость, — теперь, с Машей на руках он снова стал спокойным и уравновешенным. И пусть тащить её с собой против воли

было не самой лучшей идеей, но это оказалось первым, что пришло к нему в голову.

— Уносить меня из дома? — продолжала возмущаться Маша. — К твоему сведению, я устала и собиралась отдыхать.

— Значит, отдохнёшь у меня.

— Но я не хочу.

— А придётся.

Так они припирались всю дорогу вплоть до самой квартиры. Трижды измусолили тему перепалки с Максом, Миркиной глупости и Машиной наивности. Девушка выговорила всё, что думает о самом Лёве, особенно подчеркнув его самоуверенность и больной эгоизм. В красках поведала, о его неуместной ревности к Мирке и уязвлённом самолюбии. Долго распалялась по поводу того, что он не желает её слышать и понимать. Лёва тоже в долгу не остался, рассказав, что давно уже раскусил её коварную сущность. Припомнил внезапное отключение электроэнергии во время вечеринки у бассейна, её странное желание подружиться с Мирой и даже предположил, что сам угодил в её сети только благодаря тонкому искусному расчёту.

В итоге в квартиру они ввалились, находясь на пределе раскалённых нервов. Лёва захлопнул дверь и, тяжело дыша, поднял на Марию горящий гневом взгляд. Сама Маша выглядела ещё более распалённой и была готова в любой момент кинуться на него с кулаками.

Повисла пауза. Говорить никто не спешил, но взгляды обменивались такими эмоциями, от которых кровь в жилах начинала закипать. В итоге, навстречу друг к другу она бросились одновременно. Вот только ни о какой драке речи уже не шло. Их тела соприкоснулись, губы встретились, и весь тот накал, что бушевал в их душах во время ссоры, вылился в дикую, безумную и обжигающе горячую близость. И всё стало совсем не важно. Ни Макс, ни Мира, ни какие-то там взаимные претензии.

Уже позже, сидя на широком балконе и пуская в темноту кольца сигаретного дыма, Лёва прокручивал в голове произошедшее за этот длинный и поистине безумный день и всё больше уверялся в том, что ему категорически не нравится то, как развиваются их с Машей отношения. Сколько они вместе? Три недели? А кажется, что знакомы всю жизнь.

Каждый новый день рядом с Марией, будто привязывал его новой незримой ниточкой. Он уже не мог провести и несколько часов, чтобы ни разу о ней не вспомнить. Хотел постоянно видеть её рядом, слышать голос, знать, где она, с кем и что делает. Он попросту становился от неё зависим. Привыкал, притирался к ней. И уже почти был готов предложить ей жить вместе… И сделал бы это, если бы не одно «но». Ведь со всей этой игрой в героя с Машей, он умудрился позабыть обо всей своре своей драгоценной родни. Зато родная «волчья стая» о нём не забыла.

А вчера вечером, когда Лёва ещё находился в офисе, его вдруг пожелал видеть отец. Вообще личное общение между ними происходило крайне редко, и чаще всего это случалось на каких-то рабочих совещаниях. А вот тут вдруг взял и вызвал, причём настоял на немедленной аудиенции.

Тогда, поднимаясь в кабинет родителя, Лёва даже представить не мог, чего ожидать от этой встречи. Оттого и оказался просто не готов к такому разговору. А речь, кстати, пошла о его новой таинственной девушке. Хотя, про «таинственную», отец явно приукрасил. Ведь оба они прекрасно знали, что в столе Евгения Викторовича уже лежало самое подробное досье на Марию Давыдову. И Лёва вдруг подумал, что его папочка уж точно знает о ней куда больше чем он сам.