Нянька (сборник рассказов)
Шрифт:
По странному совпадению клевреты стали слетаться «на огонек» – один за другим.
Вторым влетел Мотылек:
– А я к вам на огонек… Куколки не было?
– Нет, этой Чертовой Куклы не было, – мрачно пробурчал Кузя.
– Почему Чертовой? – живо обернулся Мотылек. – Ты тоже, значит, все узнал?!
– Кое-что узнал… Мотылек завизжал:
– Ну, как вам это понравится!! Когда я нынче прочел, что издательство «Альбатрос» купило его книгу – лучшее издательство! – я чуть не упал на улице под копыта лошадей!!
Подумайте! Я собрал том стихов – ожерелье чистейшего жемчуга, – и это «ожерелье» валяется у меня в столе, мертвое, неподвижное, будто оно из свинцовых пуль, а этот болотный пузырь со своими «Зовами утра» выскочил и – пожалуйте!! Ну, пусть же книжонка его выйдет – хохот, треск и скандалище пойдет на всю Россию!! О, дурачье! О, трижды идиоты!!
– Кто трижды идиоты? – спросил Новакович, входя без стука и поймав на лету последнюю энергичную фразу.
– Пожалуй, что и мы. А ты из нас первый. Черт тебя наддал притащить тогда эту чертову Куколку! Сколько я из-за него крови испортил!! Сидит он теперь на моем секретарском месте и небось смеется, подлец, в кулак. Ведь не будь его, меня бы снова, может быть, позвали в «Вершины» секретарствовать!
– Не будь его – я бы сегодня не проиграл кроме своих денег еще и Меценатовых чемоданов, – меланхолически добавил Кузя.
Новакович поглядел на Кузю с любопытством:
– Неужели Куколке проиграл? В шахматы? Однако! Да, вот что, Меценат… Я сейчас от Великолепной! Отпуск вам милостиво разрешен. Да-с, да-с, да-с… вы не можете, Меценат, объяснить мне одной дьявольщины: каким образом в будуар Принцессы попала Яблонька?! Вот кусочек ее спас. В клочья разорвана.
– Так это… Яблонька?! – ахнул Меценат, и тут же в душе вздохнул Меценат, и, забыв о собственных переживаниях, уныло пробормотал Меценат: – Бедный Телохранитель!
– Что вы там бормочете?
– Это я стараюсь догадаться, в чем дело! Действительно, за каким чертом попала карточка Яблоньки к моей жене? Да еще разорванная. Уж не приревновала ли меня Принцесса к Яблоньке?..
– Иначе я и не могу объяснить, – угрюмо пожал плечами Новакович. – Хотя вы ведь никакого повода не давали. А? Меценат?
– Ни малейшего.
– На обороте ничего не написано? – спросил Мотылек.
– Ах, я даже не посмотрел! Вот тут… Гм!.. Странно: «Моя не…» Дальше оторвано. Удивительная загадка!
– Почему ж ты не спросил у Принцессы?!
– Поди-ка спроси! Истерика у нее, у вашей Принцессы! Дураком меня назвала и выгнала, – с досадой сказал Новакович.
Мотылек сморщил лицо:
– Мы с Принцессой почти сошлись во взглядах: она назвала тебя дураком, когда ты выходил от нее, я – когда ты входил к нам.
– Да почему же именно я дурак? Я от Куколки не потерпел урона, как ты с Кузей! Мы с Меценатом остались
Меценат, не отвечая, отошел в угол, уткнулся в него и, кажется, засмеялся… По крайней мере, плечи у него дрожали, как у смеющегося.
– Да, – искоса поглядывая на странно смеющегося Мецената, покровительственно говорил Новакович. – Ты сам, Мотылек, виноват в отношении Куколки. Заварил эту кашу с газетной рекламой, да и не знаешь, как ее теперь расхлебать. Как неопытный спирит, вызвать призрак – вызвал, а как теперь его спровадить обратно – и не знаешь. Теперь уж машина завертелась без тебя! Не читали интервью с Куколкой в «Вечерней Звезде»? Это уж помимо вас кто-то постарался. И где родился, и как родился, и почему родился, и все такое…
– Да ведь лопнет же все это! – завопил Мотылек. – Не может не лопнуть! Ведь если выйдет книжка – старушку в избушке никуда не спрятать. Черным по белому! А стоит только этой дурацкой старушке выглянуть из избушки, как все полетит к черту!
– Стучала я, стучала, – сказала, входя, Яблонька, – а вы так тут кричите, хоть из пушек пали. «Здравствуйте, разбойнички», – как говорит няня. А Куколки еще нет?..
– И вы насчет Куколки? – горько усмехнулся Новакович.
– Да… он мне сказал, что сейчас придет. Чего это вы все носики повесили?
Яблонька была по-прежнему ласкова и тепла, как солнечный луч, но наблюдательный Меценат заметил, что в ее ясных глазах мелькало какое-то легкое и милое смущение.
– Куколка, Куколку, Куколкой, о Куколке, – продекламировал Кузя.
В дверь постучали.
– А! Вот и Куколка. Комплект полный!
– Друзья! – с порога закричал Куколка. – Я так счастлив, так счастлив и за себя и за вас, Мотылек!! Вы снова можете занять ваше секретарское место!!
– Что такое? – с тайной радостью спросил Мотылек. – И вас так же «ушли» из редакции, как меня?
– Наоборот! Все складывается наилучшим образом. Помните, я вам говорил, что редактор переходит в ежедневную газету? И знаете, кого издатель пригласил на освободившееся место редактора? Меня! Премилейший человек. И подумать только, что всем этим я обязан вам!
– А правда ли, – спросил Кузя вместо Мотылька, который при последних словах Куколки странно хрюкнул, завалился за спинку дивана и затих, – правда ли, что «Альбатрос» издает вашу книгу?..
– Да, – сияя прекрасными светлыми глазами, радостно подтвердил Куколка. – Можете поздравить. Да у меня с собой, впрочем, и корректурные листы.
– Где?! – взвился из-за дивана, как пружина, Мотылек. – Покажите!!
– Да вот они. Я уже и корректуру продержал.
Мотылек лихорадочно, дрожащими руками рылся в длинных полосах бумаги и, странно дрожа, допрашивал:
– А старушка где? Старушка есть? А? Есть? Старушка в избушке? Где она? Куда вы ее тут засунули?..