Няня для дракона

Сант Аллу

— Как интересно! Ничего подобного еще не видела!

— Да уж! Удивительная роскошь, это очень редкий заморский фрукт, говорят, что если снять шкурку, то его вполне можно есть, а его величество шутки ради приказал использовать его в качестве вот таких юбочек! Можете представить? — маркиза взволнованно заахала, и мне было непонятно, было ли в ее голосе больше возмущения, восхищения выдумкой или зависти.

— Их можно есть? — изумилась я.

— Ну конечно! Если хотите, выждите момент, когда все немного поутихнут и урвите себе один, — с дьяволенком в глазах предложила маркиза.

— Ну что вы! Разве так можно?

—

А почему бы и нет? Мы ведь берем с собой цветы? Так почему бы вам не полакомиться бананом?

Я решила не продолжать скользкую тему, потому что она была буквально на грани приличий, и продолжила обход салонов в приятной компании рассматривая и восхищаясь увиденным.

Но мысль о банане не покидала мою голову, я не хотела скомпрометировать себя в глазах возможной будущей работодательницы и поэтому, вежливо отделавшись от леди, вздохнув, решила отправиться на охоту за неведомым фруктом.

И вот я в зале, народу вокруг значительно меньше, только парочка магов, как назло, устроилась с бутылочкой красного за столом под моей статуей с юбочкой, но любопытство, подогретое пуншем, и красочный вечер дали четкое направление: «не отступать!»

Я подошла поближе и, не поднимая взгляда, чтобы не смущаться и не терять запала, вежливо осведомилась:

— Господа не возразят, если я воспользуюсь их участием и прикрытием для того, чтобы своровать один из бананов?

Ответом мне был заразительный смех. Подняв глаза, я обнаружила, что мужчин было трое и один из них был именно тем незнакомцем, с которым я танцевала кадриль, второй мне не был знаком, а третий, о боже... Это же его величество! Я замерла в полном ужасе, желая просто провалиться под землю...

— О, милая незнакомка, разумеется, мы разрешаем вам утолить голод. Разве мы можем позволить голодать столь милому и юному созданию?

Подбадривая себя все еще плескающимся в моем желудке пуншем, разрешением его величества, я улыбнулась и потянулась за неизведанным фруктом. В конце концов, что может пойти не так?

Но банан категорически не хотел покидать юбку, я дернула сильнее. ничего. еще раз. третий. банан отказывался покидать свое место.

— А она упертая!

Видимо, мужчины находили всю ситуацию крайне забавной, вот только мне было совсем не смешно, и я дернула из-за всех сил. не приклеили же они их магически?

Банан оторвался, и я с радостным улюлюканием крепко зажала его в руке как раз вовремя, чтобы с ужасом, словно в замедленной сьемке, увидеть, как юбка рвется и бананы сыпятся на мужчин, падая на стол, разбивая бокалы, роняя бутылки с вином на столе, одна из них опрокинулась прямо на его Величество, испортив красным пятном его белоснежную рубашку.

Вокруг нас начинают собираться люди, предвкушая громкий скандал, а я все стою с бананом в руках, боясь пошевелиться или даже вздохнуть!

Как вдруг, словно финальный аккорд в этой симфонии позора, дракон, пытаясь поправить свою одежду, опирается на статую, которая, потеряв равновесие, обрушивается на него и его величество..

Ну все, мне конец, сейчас обвинят в покушении и ждет меня гильотина!

Магия, взволнованная моими эмоциями, вырывается из-под контроля и, словно пытаясь помочь, врезается в дракона. но вместо того, чтобы встать. он начинает храпеть. громко так. с забавным присвистом.

Подумав ровно секунду, я не нахожу более разумного, чем просто отправиться в обморок!

Глава 3

Герхард

Я

с удивлением открываю глаза: удивительное чувство бодрости и спокойствия во всем теле, странно? Что же это такое? Неужели я выспался? Да быть того не может!

Я роюсь в своих воспоминаниях: вот маменька, вот миленькая незнакомка, потом пошли пить с Людвигом, потом появилась эта незнакомка с желанием стырить банан, потом была катастрофа. ах, как она краснела, да я ей за такое визуальное удовольствие кучу бананов подарком вышлю.

Потом на меня грохнулась эта дурацкая статуя, а дальше ничего не помню.... Что произошло? Я в конце концов дракон! Да меня даже мраморным портиком не пришибить.. А тут провал.

— Вы проснулись, милорд? — пока я предавался воспоминаниям о вечере, точнее о той части, которую я совсем не помнил, Густав тенью скользнул в комнату, осмотревшись, я с удивлением осознал, что я в своей постели.

— Густав, я что, спал?

— Да, милорд, и крепко!

— А сколько по времени?

— Вы не поверите, но чуть больше суток!

— Да быть того не может! — в возбуждении подскочил на кровати. — Невероятно! Немедленно свяжись с его величеством по магофону, мне нужны подробности этого бала! Давай поторапливайся!

Густав тут же испарился, а я начал расхаживать по комнате, размышляя, что бы это все могло значить, и ожидая сигнала от Густава, что Людвиг на проводе. Я уже в нетерпении наматывал, кажется, сотый круг, когда Густав, наконец, с таким же невозмутимым выражением лица и, передвигаясь с обычной скоростью, занес в комнату магафон и прежде, чем подать мне трубку, пафосно сообщил: «Его величество на проводе». Вот зараза! Все, я передумал, не дам ему прибавки к зарплате, лучше в кабаке все пропью или вон, на оперных певичек спущу, говорят, в опере появилась новая прима. с выдающимся голосом, ну, и прочими прелестями, тоже крайне выдающимися, надо только убедиться, что Людвиг уже не успел ей сделать авансов, потому что против короля я, конечно, не попру.

— Людвиг, доброе утро! Расскажи мне, что произошло на балу!

— И тебе не хворать, подожди, сейчас отложу газету, а то боюсь пролить свой меланж(Тип утреннего кофе, считается нормой утром устроиться с чашечкой и неторопливо читать газеты. часа два или три)).

— А он еще не остыл? — не удержался я, знаю привычку Людвига проводить несколько часов по утру за кофе и утренними газетами, по мне, так пустая трата времени, но Людвигу нравилась почтенная неторопливость, и многие подданные стали следовать его примеру, что безмерно меня раздражало, ведь найти столик на террасе становилось с каждым днем все сложнее и сложнее, а все потому, что аристократические бездельники просиживали с одной чашкой часами, обмениваясь новостями и сплетнями. тьфу!

— Поверь мне, мой остывший меланж не сравнится с той феерической арией, которую ты устроил на балу!

— Арией? Ты о чем?

— Ты просто виртуозно храпел, кажется, одну из фуг Биетховена, но, к сожалению, мы не смогли точно разобрать какую именно, твоя матушка спохватилась раньше. а жаль.

Я постарался молча проглотить издевательства Людвига, а он, как назло, еще и разразился заразительным смехом, вот гад королевский!

— Так, объясни по-человечески, что произошло? Ты же сам знаешь, как давно я мучаюсь бессонницей, а тут сутки сна и без лекарей!