Няня для майора

Миронова Аля

Заглядываю внутрь. Кровать уже застелила. Сидит, Гошу обнимает.

– Инн, – плавно вхожу в комнату. – Ну прости, я не хотел тебя обидеть.

Присаживаюсь рядом с рыжиком на кровать. Пыхтит, как ежик. Такая смешная.

– Абесинка, ты мне правда очень нравишься, но пока не разберусь со всем дерьмом в своей жизни, я не готов обещать тебе вечность. И уж тем более, не хочу намеренно привязывать тебе к себе каким-либо способом.

Шумно выдыхаю. Опять ляпнул лишнее. Три тысячи чертей! Однако Инна отсаживает

от себя Гошу и разворачивается ко мне.

– Ты мне не доверяешь, да? – О, женщины!

– И с чего ты сделала такой вывод? – беру ее руки в свои. Не сопротивляется.

– Об этом говорит твое поведение. То отталкиваешь, то…, – так мило смущается, щечки краснеют. – Ну ты понял.

– Да пойми же ты! Дело совсем не в тебе. У меня, как выяснилось, гнилое прошлое, – горько усмехнулся, стараясь скрыть вновь нахлынувшую боль. – Практически все, во что я верил – оказалось ложью. Ты – светлый и чистый лучик солнца! Чистая и нежная девочка. И я очень боюсь тебя сломать. Или разочаровать.

Инна начинает заливисто смеяться. Не понял! Я ей тут душу изливаю, а она – просто смеется?

Притягиваю ее за руки к себе. Упирается ладошками в плечи. Вопросительно заглядываю в глаза.

– Неужели ты думаешь, что мои глаза не видели, что руки брали?! Ты ж настоящий Бабайка волчьих кровей! – прикусывает губу, чтобы чуть отдышаться. – Но именно таким и нравишься!

Фух. Вроде бы разобрались. Волк, говоришь?

– Ай! – Прикусываю венку на шее и сразу же зализываю место укуса. – Дикарь!

Маленькие ладошки бьют по плечам. Повторяю манипуляцию.

– Антооон, – протяжно выдыхает мое имя Абесинка. – Разве нам не нужно ехать?

Она права, как никогда. Чем дольше тянуть, тем больнее будет. Все-таки, ложная надежда и прочее…

Утыкаюсь носом в шею и прижимаю рыжика покрепче. Как же хорошо и спокойно. Наверное, можно было бы сказать, что я счастлив здесь и сейчас. Но это не совсем правда.

– Ты права, Абесинка, – нехотя отрываюсь от своей малышки. – Десять минут тебе на сборы, и жду внизу. Чмокаю в нос и убираюсь из девичьей спальни от греха подальше. В конце концов, надо же давать девочке отдохнуть. Я же – как раз успею сделать укол в дорогу и убрать на кухне.

Удивительно, но ровно через десять минут мы покидаем дом и направляемся к машине. Открываю для Инны водительскую дверь.

– Антон, почему я за руль? М? – притормаживает с посадкой Инна, а в глазах пляшут чертята. – Мне кажется, ты прекрасно справишься сам, учитывая нашу, эм, физкультуру.

– В первую очередь, я хочу, чтобы ты развивалась, – отвечаю, как есть. Рыжик слегка напрягается. – В том смысле, что по моей инициативе ты осела в четырех стенах, хотя по своей натуре ты очень любознательна. Вот и познавай мир. Нам еще механику потом приручать.

– Мех-ханику? – вопросительно смотрит, а голосочек

дрожит.

– Угу. И никуда не денешься, – чуть касаясь, целую в губы, и помогаю занять место.

Обхожу машину и усаживаюсь сам. Инна сосредоточенно смотрит перед собой. Уже успела пристегнуться.

– Так, – даю тихую команду я. – Заводи машину, включи передачу, но ручник не убирай. Сначала забьем конечную точку.

Абесинка выдыхает, но выполняет то, о чем прошу. Я вбиваю нужный адрес, встроенная программа прокладывает маршрут.

– Поехали, – так же тихо продолжаю я.

– Нет, – почти шипит в ответ Инна.

– Что значит нет? – чуть не рычу я.

– Ты не пристегнулся, – и сразу надувает губы.

– Не беси, Абесинка! Грудак болит. Какой, нах, ремень?

– Я думала, что ты – кремень. А ты так, картошка в мундире.

Снимает ручник, и мы плавно трогаемся. До меня не сразу доходит шутка. Я и правда, вареный какой-то. Едем молча. Фоном совсем тихо включаю музыку. Инна не возражает. Держится очень уверенно. Спасибо Капитошке. И все бы хорошо, если бы не…

– Не психуй и не кидай руль, – стараюсь поддержать, как могу. – Плавно притормаживай, съезжай на обочину и останавливайся. Все будет хорошо.

Инна останавливает машину, делая все так, как я говорю. Ее руки дрожат, на лице застыл испуг. Еще бы! Могу ее понять. Едем, никого не трогаем. Дорога практически пустая – лишь навстречу движется автомобиль специального подразделения нашей доблестной автоинспекции. Неожиданно, машина разворачивается, пристраивается за нами и, включив на «люстре» оба фонаря, объявляет в матюгальник: «Водитель черной Тойота Камри, госномер… немедленно прижмитесь к обочине!».

Некоторые подозрения стали закрадываться в мою голову. Будь за рулем я – кик-даун, и адьес, амигос! Но девочку нужно сначала научить хорошему. Испортить всегда успею.

Абесинка сидит ни жива, ни мертва. Смотрит перед собой невидящим взглядом. Кладу руку на коленку, чтобы приободрить. Не реагирует. Отстегиваю свой ремень и, почти навалившись на Инну, целую ее в губы. Оттаивает и начинает отвечать. Ну, слава богу, не столбняк!

Наш поцелуй прерывает требовательный стук в окно:

– Э! молодожены! Вы не оборзели?

Абесинка не успевает среагировать, а я опускаю стекло вниз.

– Здравия желаю, капитан Фролов, – представляется этот бессмертный наглец. Сытая такая, представительная мор… физиономия. Так бы и втащил пару раз.

– Доброе утро, товарищ капитан. Причина остановки? – сразу влезаю в разговор.

– Проверка документов. А ваша девушка что – немая? – ехидно выдает Фролов.

– Да нет, просто никогда такого зверя, как гаишник не видела, – не остаюсь в стороне.

Тут Инна приходит в себя и шикает на меня, не сильно пихнув локтем в бок.