Нырок в забвение
Шрифт:
С развалом Советского Союза и потерей власти КПСС пришел конец и пресловутой холодной войне. Теперь противником стали не США, а внутренние распри в стране.
Молодое поколение морского офицерского корпуса, к числу которого относился и Александр Литвинов, воспитывалось после войны и сейчас участвовало в величайшей в истории перестройке флота. Примерно половина кораблей уже была выведена из боевого состава флота, и этот процесс все еще продолжался. На смену устаревшим кораблям, имевшимся на флоте в избытке, должны были прийти качественно новые, конструктивно более совершенные корабли. Российский флот войдет
Сейчас Александр писал в своем дневнике о новом геополитическом климате и роли "Пантеры" в этих условиях. Он рассматривал нынешний поход, как некую безобидную игру в прятки. Преследование американской лодки "Джон Маршалл" было для него просто военной игрой, как и все теперешнее задание. О враждебных действиях против американцев не могло быть и речи. Соединенные Штаты однозначно стали союзником, добрым другом, протянувшим руку помощи.
Переход России к рыночной экономике открывал новые перспективы, и помощь американцев в этом отношении трудно было переоценить. Коммунизм умер и похоронен, и чем быстрее народы России поймут это, тем скорее в стране наладится нормальная жизнь.
Но преодолеть стереотипы социалистического образа мышления не так-то легко. За долгие годы лживой пропаганды у людей сложилось извращенное мировоззрение. Даже сейчас, в так называемые времена возрождения, Россию раздирали смута, недоверие, раскол, что вело к потере многих возможностей и напрасному растрачиванию усилий.
Александр знал, что кое-кто на "Пантере" воспримет его мысли и настроение, как предательские. В первую очередь – замполит. В его глазах Борис Добрынин олицетворял собой нынешние противоречия России. Этот человек был осколком прошлого, наследником и сторонником прежней твердой партийно-государственной политической линии. Будучи рабом собственных личностных недостатков, разочарованный нынешним состоянием дел в стране, он активно выступал за возврат к старым порядкам, когда тоталитаризм безраздельно господствовал во всех сферах общества и подавлял всякое стремление к свободе личности.
Крушение берлинской стены показало всему человечеству, что догмы не вечны, и свобода выбора – прерогатива каждого человека. Освободившись от идеологических пут, демократия захлестнула Восточную Европу и вскоре вылилась на улицы Москвы.
Борис Добрынин и его единомышленники никак не могли взять в толк, что для народа, однажды вкусившего дух свободы, возврат к рабству невозможен. Они продолжали вести уже проигранную войну против самих себя.
Звонок внутрикорабельной связи внезапно прервал мысли Александра, вернув его к действительности. Каперанг протянул руку к ближайшему телефонному аппарату.
– Есть подводный акустический контакт, командир! – доложил взволнованный мужской голос. – Пеленг два-шесть-ноль.
– Сейчас иду, – ответил Александр.
Центральный пост "Пантеры" находился всего в нескольких метрах от его каюты. В отсеке стояла напряженная тишина, когда командир прошел мимо рулевого к бородачу, сидевшему у акустического пульта.
– Что там у тебя, Миша? – спросил он.
Старший акустик сдвинул наушники на затылок и показал на экран.
– Явно движущаяся подводная цель, командир. Но я никак не могу
Александр надел запасные наушники и вслушался в четкий пульсирующий шум.
– Ты знаешь, очень похоже на шумы "Джона Маршалла", – заметил он.
– Мне тоже так показалось, – сказал акустик. – Но это вряд ли возможно, ведь мы отстали от "Маршалла" в Норфолке, а другая такая американская лодка с внешней надстройкой для боевых пловцов базируется на Тихом океане.
– Возможно, "Сэм Хьюстон" вышел из Панамсокго канала и крутится у Порт-Канаверала, – предположил Александр. – Или другая лодка несет на себе глубоководный спасательный аппарат. Что бы там ни было, не жалей пленки и сделай запись для последующего анализа.
– Есть, командир, – ответил акустик и вновь погрузился в работу.
В противоположном конце отсека Александр увидел знакомую лысую голову. Замполит настойчиво махал рукой, приглашая его к штурманскому столу. Не испытывая большого желания встречаться с Добрыниным, Литвинов все же решил подойти к нему.
– Что вы думаете об обнаруженной цели, командир? – озабоченно спросил замполит.
– Одно из двух: это либо модифицированная лодка типа "Итен Аллен", либо другая ударная лодка с глубоководным спасательным аппаратом на палубе, – ответил Александр.
Вытирая платком потную лысину, замполит сказал:
– Должно быть, это та самая лодка проекта 688, которую мы вели от Норфолка.
– Вполне возможно, товарищ замполит, – согласился командир.
Добрынин посмотрел на карту, лежащую перед ними.
– Командир, я полагаю, что есть необходимость последить за этой лодкой, чтобы узнать о ее намерениях.
– Что за необходимость? – спросил Александр. – В боевом приказе об этом нет ни слова.
Замполит достал из нагрудного кармана вчетверо сложенный лист бумаги и протянул его Литвинову. Тот начал читать, а Добрынин зашептал ему на ухо:
– Радиограмма поступила всего несколько минут назад. Как видите, "Пантера" временно вводится в состав спецгруппы номер тринадцать и передается в непосредственное подчинение адмиралу Валерьяну. Так как новое распоряжение однозначно требует следить за всеми американскими военными кораблями, направляющимися к Багамским островам, у нас нет иного выбора, кроме как проследить за этой целью.
Александр внимательно перечитал радиограмму и с сомнением покачал головой.
– События приобретают странный оборот. Что это за спецгруппа номер тринадцать, и почему мы введены в ее состав?
Замполит ехидно осклабился.
– Я тоже об этом думаю, командир. Но коль скоро получен новый приказ, можем ли мы не выполнить то, что он нам предписывает?
15
Покинув Порт-Канаверал, "Риковер" взял курс на юго-восток, Им предстояло идти этим курсом восемнадцать часов и, миновав остров Большая Багама, утром войти в пролив Провиденс. Оттуда будет рукой подать до точки назначения.
Томас Мур провел послеобеденное время в уединении. Закрывшись шторкой, он внимательно изучил все материалы, накопленные после обнаружения "Льюис энд Кларка". Казалось, это произошло очень давно, никак не верилось, что он занимался этим делом всего-то меньше недели.