Нью-Йоркский марафон
Шрифт:
Марио: Что?
Стив: Кажется, лопнула.
Марио: Давай остановимся? Мы ж здесь просто ради удовольствия.
Стив: К черту удовольствие. Когда страдаешь, нужно превозмочь. Я не хочу переться в Нью-Йорк ради прогулки.
Марио: Еще почти год впереди!
Стив: Какая разница. Надо тренироваться, как будто срок — завтра.
Марио: Стив, если эта штука станет работой, я от нее откажусь.
Стив:
Марио: Когда мы начинали, все было по-другому.
Стив: Когда начинаешь, всё всегда по-другому. Начинаешь, потому что это зд'oрово. Но потом — что останется, если не вложишь крови?
Марио: Да почему? Почему надо всегда доедать до конца, даже если тебя тошнит? Ты так больше себя самого не чувствуешь. Себя — настоящего, я хочу сказать.
Стив продолжает бежать, его лицо искажено от боли.
Марио: Ты как?
Стив не отвечает. Марио спотыкается и падает. Другой персонаж вынужден тоже остановиться, но продолжает подпрыгивать на месте.
Стив: Ты что, с ума сошел?
Марио: Я упал неудачно. Там был камень, что ли, не знаю…
Стив(проверяет секундомер): Ну ладно, а теперь подымайся, мы теряем драгоценные секунды.
Марио: Не-а.
Стив: О гос-с-споди! (останавливает секундомер) По-твоему, нам надо прерваться? (прекращает подпрыгивать). Дай посмотреть. Что у тебя?
Марио указывает на щиколотку.
Стив: Сустав выбил. Я отсюда вижу.
Стив опускается на колени, берет ногу Марио и резко дергает за щиколотку, как делают спортивные врачи при вывихах.
Стив: Ты даже не вскрикнул.
Марио: А что, надо было кричать?
Стив: (хватает его за фуфайку). У тебя нет ничего, сачок вонючий! Просто отдохнуть захотел.
Марио: Я хотел, чтобы ты отдохнул. И чтобы прибежал с целой селезенкой.
Стив: Думай о себе, ясно? А о моей селезенке я сам подумаю. А теперь давай снова беги, живо.
Марио: Подожди минутку. Меня так не устраивает. Я хочу чувствовать себя свободным. Мы можем бежать хоть до самой смерти, но можем и остановиться.
Стив: Не надо здесь со мной дзен разводить. Ты сам прекрасно знаешь, что если в какой-то момент не сожмешь крепко зубы, то ничего не получится. Потому что в конце концов бег — это всегда вопрос нервов.
Марио: А я не хочу больше все делать через нервы. Хочу, чтоб все было так… ну, как посрать сходить.
Стив: Ну так иди посри. А я продолжу.
Стив включает секундомер и начинает бежать. Марио за ним следует.
Марио: Как ты меня достал!
Стив: Кто ж тебя заставляет за мной тащиться.
Марио: Почему всегда надо жить по закону сильнейшего?
Стив: Жизнь всегда на стороне сильнейших.
Марио: Но ведь мы же разумные существа. Мы можем выбрать сторону слабейших, проигрывающих. Если нет — мы будем просто звери.
Стив: Мы и есть звери. Слабый погибает, сильный выживает.
Марио: Наш разум — сдерживающий фактор. Мы можем развивать ситуацию искусственным образом. Мы создали медицину, создали много чего, что смешало карты…
Стив: Перенаселенность, например. Негров, которые прутся к нам домой…
Марио: Да ты еще и расист к тому же?
Стив: Нет. Просто меня раздражает лицемерие таких как ты, которые суют им монетку на светофоре. Ты ведь так делаешь, да?
Марио: Откуда ты знаешь?
Стив: Я тебя прям вижу. Ты стоишь на светофоре в своей машинке-игрушке, опускаешь стекло и даешь ему, да еще и с улыбкой.
Марио: Ну, не всегда. Порою я тоже с ними плохо обращаюсь. Говорю, например: я сегодня уже давал твоему дружку, чё тебе еще надо? Как будто они знакомы — просто потому, что оба негры. Позавчера один канючил: «дай, дай, пажалюста, дай». Я вытащил кошелек, а он всё продолжал. Тогда я ему сказал: «замолкни, а то не получишь ничего». Я сказал это очень грубо, как никогда не поступил бы с человеком своей расы. Обращался с ним как со своей собакой.
Стив: Все ты нормально сделал. Коли он пристает…
Марио: Мне стыдно. Раньше я думал, что в мире существуют критерии справедливости. А теперь не знаю.
Стив: Я верю только в то, что люди — гады.
Марио: Тогда зачем мы едем в Нью-Йорк?
Стив: В смысле?
Марио: Если все такие говнюки, чего мы так корячимся?
Стив: Чтобы всех нагнуть.
Марио: Кого?