Нюрнбергский набат. Репортаж из прошлого, обращение к будущему
Шрифт:
В тот же период в Цоссене находился начальник генштаба финской армии генерал Гейнрихс, который вел там переговоры с генерал-полковником Гальдером…»
Далее в заявлении Бушенгагена излагается, как он в феврале 1941 г. выехал в Хельсинки, где совместно с представителем финской армии разрабатывал конкретный план нападения на СССР. 2 или 3 марта 1941 г. по возвращении в Осло он составил и сдал для ОКБ материал о своей поездке.
«На основе этих материалов, — заявляет Бушенгаген, — был составлен оперативный план „Голубой песец“, предусматривающий нападение
Далее, как рассказывает Бушенгаген, он в конце апреля или в начале мая 1941 г. вновь вылетел в Хельсинки, где «в финском генштабе состоялись переговоры с генералами Гейнрихс, Айро и полковником Топола, во время которых нами было установлено, что финский генштаб полностью готов принять участие в предстоящей войне с Советским Союзом».
В своих собственноручных показаниях следственным властям Советского Союза, которые будут предъявлены Трибуналу, маршал Ион Антонеску рассказывает о своих встречах с Гитлером в ноябре 1940 г., в январе 1941 г. и в мае 1941 г., на которых обсуждались вопросы, связанные с подготовкой войны против Советского Союза.
В первой беседе Антонеску с Гитлером, в которой участвовали Риббентроп и личный переводчик Гитлера — Шмидт, обсуждались вопросы, имеющие прямое отношение к подготовляемой Германией агрессии против СССР и участию в этой агрессии Румынии.
На поставленный советскими следственными органами вопрос Антонеску, можно ли рассматривать его первую беседу с Гитлером как начало его сговора с немцами в подготовке войны против Советского Союза, он сказал:
«Я отвечаю утвердительно. Это обстоятельство Гитлер, безусловно, имел в виду при разработке планов нападений на Советский Союз».
При второй встрече Антонеску с Гитлером, состоявшейся в январе 1941 г., в которой участвовали и подсудимые Риббентроп, Кейтель и Иодль, Гитлер просил Антонеску пропустить через Румынию сосредоточенные на территории Венгрии германские войска для того, чтобы они смогли оказать помощь итальянцам в войне с Грецией.
Антонеску показывает:
«Я высказал опасение, что продвижение немецких войск через Румынию, может послужить поводом военных действий со стороны Советского Союза и тогда Румыния попадет в тяжелое положение, так как румынская армия не отмобилизована, — на это Гитлер заявил, что он отдаст приказ оставить в Румынии часть немецких войск, предназначенных для участия в операциях против Греции.
Гитлер подчеркнул также, что находящаяся в его распоряжении информация свидетельствует о том, что Советский Союз не намерен воевать против Германии или Румынии.
Удовлетворившись этим заявлением Гитлера, я согласился пропустить немецкие войска по румынской территории.
Присутствовавший на этом совещании генерал-полковник Иодль охарактеризовал мне стратегическое положение германской армии, подчеркнув при этом необходимость удара по Греции со стороны Болгарии».
Говоря о третьей встрече с Гитлером, состоявшейся
«На этой встрече… мы уже окончательно договорились о совместном нападении на Советский Союз.
Гитлер сообщил мне, что им принято решение о военном нападении на Советский Союз. Подготовив это нападение, говорил Гитлер, мы должны осуществить его неожиданно на всем протяжении границ Советского Союза от Черного до Балтийского морей.
Неожиданность военного нападения, продолжал далее Гитлер, даст Германии и Румынии возможность в короткий срок ликвидировать одного из самых опасных наших противников.
Исходя из своих военных планов, Гитлер предложил мне предоставить территорию Румынии для сосредоточения германских войск и наряду с этим принять непосредственное участие в осуществлении военного нападения на Советский Союз».
Вступая в заговор совместно с Германией и готовясь к нападению на Советский Союз, Румыния, в свою очередь, преследовала также агрессивные цели.
Антонеску в тех же показаниях говорит об обещаниях Гитлера следующее:
«Гитлер подчеркнул, что Румыния не должна стоять вне этой войны, так как для возвращения Бессарабии и Северной Буковины она не имеет иного пути, как только воевать на стороне Германии. При этом он сказал, что за нашу помощь в войне Румыния сможет оккупировать и администрировать и другие советские территории, вплоть до Днепра».
Антонеску далее показал:
«Так как предложение Гитлера о совместном начале войны против СССР соответствовало моим агрессивным намерениям, я заявил о своем согласии принять участие в нападении на Советский Союз и обязался подготовить потребное количество румынских войск и одновременно увеличить поставки нефти и продуктов сельского хозяйства для нужд Германии.
…Возвратясь из Мюнхена в Бухарест, я начал деятельную подготовку к предстоящей войне».
Эти факты подтверждают и документы из архива Антонеску, которые также будут представлены Трибуналу.
Я обращаю внимание суда на запись беседы, имевшей место между Антонеску и начальником протокольного отдела германского министерства иностранных дел Дернбергом 10 февраля 1942 г. (беседа после встречи на границе).
«…Я заявил, — отмечает Антонеску, — что Румыния вступила в союз оси не для исправления Версальского договора, а для того, чтобы бороться против славян…»
Из этой записи видно, что ненависть к славянским народам объединила Гитлера и Антонеску в подготовке и осуществлении агрессии.
Документы, которые будут нами представлены суду, со всей очевидностью покажут участие Венгрии в заговоре против мира и в подготовке агрессивной войны против Советского Союза.
Венгрии отводилась определенная роль по нанесению удара в тыл Красной армии через Карпаты в тот момент, когда немецкие и румынские войска должны были развернуть военные действия против Советского Союза.
Так сколачивался преступный блок агрессоров во главе с фашистской Германией против свободолюбивых народов.