Нюрнбергский процесс, сборник документов (Приложения)
Шрифт:
Бах-Зелевский: Нет.
Экснер: Скажите, пожалуйста, знаете ли Вы о существовании инструкции по борьбе с русскими партизанами?
Бах-Зелевский: Да. Была такая.
Экснер: Можете ли Вы что-нибудь вспомнить о содержании этой инструкции и методах борьбы?
Бах-Зелевский: Нет, я этого сейчас не помню.
Экснер: Не знаете ли Вы, можно ли получить эту инструкцию?
Бах-Зелевский: Нет.
Экснер: Благодарю Вас.
Биддл [244] :
Бах-Зелевский: Крупными были операции, в которых участвовали силы дивизии и больше. Я думаю, что самые крупные силы, участвовавшие в подобной операции, включали в себя три дивизии.
244
Член Трибунала.
Биддл: Вы знаете, сколько эйнзатцгрупп использовалось?
Бах-Зелевский: Насколько мне известно, три. На каждую группу армий по одной.
Председатель (представителю обвинения): Вы хотите задать дополнительные вопросы?
Тэйлор: Нет, сэр.
IMT, vol.4, p.475—496.
П.19. Допрос свидетеля Ф. Паулюса
[Стенограмма заседания Международного военного трибунала 11 и 12 февраля 1946 г.]
Зоря: Господин председатель! В соответствии с заявлением, сделанным советской делегацией, я прошу разрешения ввести в зал для допроса фельдмаршала бывшей германской армии Фридриха Паулюса, допрос которого произведет Главный обвинитель от Союза Советских Социалистических Республик генерал Руденко.
Председатель: Хорошо, свидетель может войти.
(к микрофону подходит Паулюс)
Председатель: Не скажете ли Вы, как Вас зовут?
Паулюс: Меня зовут Фридрих Паулюс.
Председатель: Не повторите ли Вы за мной слова присяги?
(Паулюс повторяет слова присяги)
Руденко: Вас зовут Фридрих Паулюс?
Паулюс: Да.
Руденко: Какого вы года рождения?
Паулюс: 1890.
Руденко: Вы родились в деревне Брейтенау, района Кассель в Германии?
Паулюс: Так точно.
Руденко: Вы по национальности немец?
Паулюс: Так точно.
Руденко: Вы генерал-фельдмаршал бывшей германской Армии?
Паулюс: Так точно.
Руденко: Ваша последняя должность — командующий 6-й армией под Сталинградом?
Паулюс: Так точно.
Руденко: Скажите, господин свидетель, Вы обратились 9 января 1946 г. с заявлением к Правительству Союза Советских Социалистических Республик?
Паулюс: Да. Это заявление было мною сделано.
Руденко: Вы подтверждаете это заявление?
Паулюс: Да, я подтверждаю
Руденко: Скажите, господин свидетель, что Вам известно о подготовке гитлеровским правительством и немецким верховным главнокомандованием вооруженного нападения на Советский Союз?
Паулюс: На основании моих личных наблюдений я могу Сообщить по этому поводу следующее:
3 сентября 1940 г. я начал работать в генеральном штабе главного командования сухопутных войск в качестве оберквартирмейстера. В качестве такового я должен был замещать начальника генерального штаба, а в остальном должен был выполнять отдельные оперативные задания, которые мне поручались. При моем вступлении в должность среди прочих дел, входивших в мою компетенцию, я нашел незаконченную оперативную разработку, в которой речь шла о нападении на Советский Союз. Этот оперативный план был выработан тогда генерал-майором Марксом, начальником штаба 18-й армии, который для этой цели был временно прикомандирован к главному командованию сухопутных сил. Начальник штаба сухопутных сил генерал-полковник Гальдер поручил мне дальнейшую разработку этого плана, начатого на основании директивы ОКВ, в частности, я должен был исходить из анализа возможностей наступления против Советской России в отношении рельефа местности, потребности и распределения сил и средств и т.д.; при этом указывалось, что я должен исходить из 130—140 дивизий, которые будут находиться в распоряжении для выполнения данной операции.
Далее, с самого начала нужно было уже учитывать использование румынской территории в качестве плацдарма для южной группировки германских войск, на северном фланге предусматривалось участие Финляндии в войне, но во время разработки этих оперативных планов этот момент не учитывался.
В качестве основы для предпринимаемых мероприятий учитывались цели операции как намерение ОКВ, в частности, во-первых, уничтожение находящихся в Западной России русских войск и пресечение возможности отступления войсковых частей в глубь России; во-вторых, достижение линии, которая сделала бы невозможными эффективные налеты русских военно-воздушных сил на территорию германской империи. Конечной целью являлось достижение линии Волга—Архангельск.
Разработка, которую я сейчас обрисовал, была закончена в начале ноября и завершилась двумя военными играми, которыми я руководил по поручению начальника генерального штаба сухопутных войск. При этом принимали участие старшие офицеры генерального штаба. В качестве основы для этих военных игр предусматривалось следующее распределение сил: в районе южнее Припяти предусматривалось использование группы армий, которая из района южной Польши и Румынии должна была достигнуть Днепра, Киева и районы южнее него. Севернее Припяти предусматривалось использование самой сильной группы армий, которая должна была наступать из района Варшавы и севернее ее. Главные удары этой группы должны быть направлены на Минск и Смоленск, а впоследствии на Москву. Еще одна группа армии — «Север» — должна была наступать из восточной Пруссии на Ленинград через Балтику. Результаты, полученные от этих игр, сводились к тому, чтобы достигнуть линии Днепр—Минск—Ленинград. Дальнейшие операции должны были развиваться в зависимости от того, как сложатся военная ситуация и дела со снабжением. По окончании военных игр состоялось совещание у начальника генерального штаба сухопутных войск, которое рассмотрело теоретические результаты этих игр с привлечением руководителей отдельных штабов групп армий, ответственных за операции на Востоке. В конце совещания состоялся доклад начальника отдела «Иностранные армии — Восток», который сделал сообщение об экономике и географической характеристике Советского Союза, а также в отношении характеристики войск Советского Союза. Примечательным является то, что тогда ничего не было известно о каких-либо приготовлениях со стороны России. Эти военные игры и совещания, о которых я сейчас говорил, завершили теоретическую подготовку и планирование будущей агрессивной войны.