Нюрнбергский процесс, сборник материалов
Шрифт:
Ему рекомендуется поддерживать особую связь с группой Норд, чтобы согласовать проведение поручения имперского руководителя с потребностями действующих частей в области транспорта...
ОГРАБЛЕНИЕ И РАЗРУШЕНИЕ ЦЕРКВЕЙ, МОНАСТЫРЕЙ И ДРУГИХ УЧРЕЖДЕНИЙ РЕЛИГИОЗНОГО КУЛЬТА
[Документ СССР-51/3]
...Гитлеровские
Священник Амвросий Иванов пишет из села Иклинского Московской области:
«До прихода немцев церковь была в полном порядке. Немецкий офицер велел мне все убрать из церкви... Ночью приехали войска, заняли церковь, завели туда лошадей... В церкви стали все бить и ломать, делать нары. Выбросили все: престол, царские врата, хоругви, плащаницу. Одним словом, из храма сделали вертеп разбойников».
В селе Гостешево немцы разграбили церковь, хоругви поломали, книги разбросали, священника Михаила Страхова ограбили и увезли с собой в другой район. В селе Холм, близ Можайска, немцы ограбили и избили местного 82-летнего священника. Отступая из Можайска, немцы взорвали церкви Вознесения, Троицы и собор Николая чудотворца. Как правило, именно в церковные здания немцы загоняют перед своим уходом часть населения сожженных деревень, предавая огню церкви и запертых в них людей...
Показания свидетеля благочинного церквей города Ленинграда, протоиерея Н.И. Ломакина
Смирнов [313] : Скажите, свидетель, вы являетесь благочинным церквей города Ленинграда, это значит, что вам подчинены все храмы, находящиеся в этом городе?
Протоиерей Ломакин: Да, все храмы находятся в моем непосредственном ведении. Я обязан периодически их посещать, о состоянии храмов и о состоянии приходской жизни я обязан докладывать владыке митрополиту.
313
Л.Н. Смирнов — помощник главного обвинителя от СССР на Нюрнбергском процессе. — Составители.
Смирнов: Храмы Ленинградской области также находились в вашем подчинении?
Протоиерей Ломакин: Сейчас они не находятся в моем подчинении, но в блокаду Ленинграда и оккупацию Ленинградской области, в этот период они были в моем ведении.
Смирнов: После освобождения Ленинградской области от оккупации немцев вам приходилось по поручению патриарха выезжать на территорию области и осматривать храмы?
Протоиерей Ломакин: Не по поручению патриарха Алексия, тогда был патриархом Сергий, а по поручению управляющего епархией митрополита Алексия,
Смирнов: Скажите, пожалуйста, свидетель, где вы пробыли период блокады Ленинграда?
Протоиерей Ломакин: Безвыездно в Ленинграде.
Смирнов: Если не ошибаюсь, вы награждены медалью «За оборону Ленинграда»?
Ответ: Да, за участие в героической обороне Ленинграда, как раз в день моего рождения, я удостоен этой высокой правительственной награды.
Смирнов: Скажите, свидетель, в начале блокады Ленинграда в каком храме вы служили?
Ответ: В начале блокады я был настоятелем Георгиевского кладбища, был настоятелем Никольской церкви этого кладбища.
Смирнов: Следовательно, это была кладбищенская церковь?
Ответ: Да.
Смирнов: Может быть, вы расскажете Трибуналу о своих наблюдениях, сделанных в период службы в этой церкви?
Ответ: Пожалуйста.
Смирнов: Прошу вас сделать это.
Ответ: В 1941 году и в начале 1942 года я был настоятелем кладбищенской церкви. Здесь я наблюдал следующие трагические картины, о которых хотел бы сейчас подробно рассказать Трибуналу.
Спустя несколько дней после вероломного нападения гитлеровской Германии на Советский Союз я был свидетелем огромного увеличения числа отпеваний умерших. Это были дети, женщины и престарелые люди, погибшие в результате вероломных налетов немецкой авиации на город, — мирные жители нашего города.
Если до войны количество умерших колебалось от 30 до 50 человек в день, то во время войны цифра эта быстро увеличилась до нескольких сот в день. Не было физической возможности внести умерших в храм. Вокруг храма образовалась громадная очередь ящиков и гробов, наполненных кусками человеческого мяса, изуродованными трупами мирных жителей граждан г.Ленинграда, погибших в результате варварских налетов немецкой авиации.
Наряду с отпеваниями принесенных к храму покойников необычайно возросла практика так называемых заочных отпеваний. Верующие люди не могли поставить в храм своих умерших родственников и знакомых. Их родственники и знакомые погребены были под обломками, под развалинами уничтоженных немцами жилых домов. Вокруг храма можно было в течение целого дня видеть груды гробов — 100, 200 гробов, над которыми совершал отпевание священник.
Вы меня простите, мне трудно рассказывать, потому что, как уже известно Трибуналу, я пережил всю блокаду города и сам умирал с голоду и сам пережил все ужасы непрерывных налетов немецкой авиации. Несколько раз я был контужен.
В зиму 1941—1942 годов положение Ленинграда в блокаде было особенно тяжелым. Непрекращающиеся налеты немецкой авиации, артиллерийский обстрел города, отсутствие света, воды, транспорта, канализации в городе и, наконец, ужасающий голод — вследствие всего этого мирные жители города испытывали неслыханные в истории человечества страдания. Это были воистину герои, страдавшие за родину, неповинные мирные жители.