О Борисе. И — не только…
Шрифт:
Ведь в целом команда набиралась по армейским принципам Советской Армии:
— Кто умеет стоять на коньках? Два шага впере-е-ед… Марш! Послезавтра — первая игра. На тренировку — бе-е-егом!
Всё, комплектация состоялась. Нет, у СКА МВО «звездные часы» в активе имелись. В шестидесятые годы. К середине же семидесятых команда являлась устойчивым аутсайдером первой лиги. Реанимировать её попытался Евгений Мишаков. Появление в команде Бориса Александрова главного тренера и радовало, и огорчало.
После отлучения от ЦСКА опальный форвард ринулся во все тяжкие грехи с ещё более оглушительными скандалами. Бравада, конечно. «Мол, вы
Да, пронзительные строки прямо-таки пронеслись через десятилетия и весьма адресно…
Я московский озорной гуляка,
По всему тверскому околотку.
В переулках каждая собака
Знает мою легкую походку…
……….
Средь людей я дружбы не имею,
Я иному покорился царству…
И какова по силе «последняя точка»:
Оттого прослыл я скандалистом…
Во все времена в вине и скандалах пытались «утопить» свою грусть многие, как сейчас принято называть их, «публичные личности». Артисты и спортсмены, пожалуй, в первых печальных рядах.
Борис и раньше слыл нарушителем спортивной дисциплины. Теперь же он мог заявиться к игре с теплой компанией парней и девушек в очень «разгоряченном» состоянии. Команда уже находилась на льду, а её форвард приводил себя в чувство с помощью контрастного душа. В игру вступал во втором периоде, буквально в полконька «набрасывал» «мешок» шайб и, не дожидаясь финального и явно победного свистка, покидал поле.
— Противник не очухается, успех останется за нами. Я пошел, меня ждут, — заявлял он тренеру. — Будем пить за СКА МВО…
Понятно, что до бесконечности гусарская жизнь продолжаться не могла. Первый и наиболее типичный вариант — падение на самое дно — не состоялся. Что-то удержало? Или — кто?
Стечение обстоятельств! Александров в период своей цээсковской популярности стал чуть ли не идолом поклонения у молодых девушек. Невзирая на вроде бы брак по любви, он, тем не менее, скромностью не отличался. Тем более, что первые семейные узы вскоре после громкой свадьбы рассыпались.
— Никто его удержать не мог, — рассказывал его друг по команде. — Лично я ему неоднократно давал ключ от своей холостяцкой квартиры. Что? Для чаепития и обсуждения статей морального Кодекса строителя коммунизма? Не смеши меня…
— Боря был так популярен, что это выходило за принятые рамки, — вспоминала тот период Любовь Александрова (сестра Бориса). — Девчонки ожидали его у подъезда, теснились на лестничной площадке, ссорились и скандалили между собой. Один раз был вообще удивительный случай. Звонок в дверь, открываю. Миленькая девчушка приветливо здоровается и заявляет, что её сюда, домой, направил Боря. «Сказал, мол, езжай, а я — чуть позже, после тренировки буду».
— Чувиха, ты кто такая?! Как здесь очутилась? А ну брысь отсюда!
Та — ни в какую. Давай лепетать, что приехала из другого города, что любит Бориса больше своей жизни и что готова на всё… Еле-еле выпроводили!
Словом, «бабочек-однодневок» вокруг его свободного сердца и любвеобильной души порхало множество. Хотя, по большому счету, они-то как раз и «нескромное» состояние опального хоккеиста только усугубляли. Однако ж встреча с «роковой женщиной» состоялась. По версии некоторых друзей Александрова, Борис её «снял» (на сленге тех лет «познакомился и увел») якобы в ресторане. Меня тоже интересовала эта «love story». Борис же предпочитал отмахиваться от такого вопроса. Правда, однажды вскользь бросил, что Жанна работала товароведом в магазине (возможно, даже в хозяйственном) и он ей «сдавал фарцу» — джинсы и другую ходовую одежду и обувь, которые привозил из-за «бугра». «Ну а дальше — любовь, наверное»… Логика в этом есть. Хоккеисты (в большинстве своем, подчеркну) «фарцовкой» занимались. Самим поштучно сбывать те же джинсы — просто обременительно, да и неудобно с высоты собственного положения. Жанна, и в особенности её родственники, с поистине кавказским размахом подобную проблему решали мигом. Не исключено, это деловая сторона обоюдовыгодного знакомства. Другая — воспылавшие чувства к милой большеглазой молодой женщине. Её фотографии тех лет я видел. Хороша! Право слово, хороша!
Сама Жанна тоже отдавала себе отчет, что в варианте альянса с Александровым забудутся невзгоды от первого (формального или неформального) брака, а её сын Алан обретет отца. Задача, конечно, стояла деликатная и весьма непростая: оторвать Бориса от «гусарства». Со всей своей энергией Жанна довольно быстро создала достаточно комфортный и уютный семейный мирок. Александровский приятель то ли в шутку, то ли в серьез сказал о том моменте:
— Братья Жанне помогли. Весьма внушительно они Борьке «втолмачили»: «бросишь сестру — зарэжэм!»…
Мог ли испугаться угроз забияка-хоккеист, честно говоря, сомневаюсь. Вместе с тем факт остается фактом: александровские московские загулы пошли на спад.
Вспыхнувшие чувства до небес? Сердечные муки и глубокие раскаяния? Осознание степени собственного падения и соответствующие изменения в поведении?
Нет, нет и нет! Не в гусаро-александровских это генах.
Что касается чувств, конечно, они затронули сердца обоих молодых людей. Жанна свои, возможно, пронесла через всю непростую семейную жизнь. Борис? Не знаю… Не уверен… будучи невольным свидетелем семейных общений четы Александровых, я чувствовал себя ну совершенно неуютно, когда Борис грубо обрывал жену: «Заткнись, дура»…
Поэтому и сомнения…
Первичным стимулом возвращения к нормальной жизни все же являлся хоккей. Ссылка в третьестепенный клуб вряд ли могла сыграть положительную или перевоспитательную роль. Причем фактически Александров, понимая причастность к хоккею самых лучших московских команд, ни в один из клубов попасть не мог. В ЦСКА — Тихонов, в «Спартаке» — Черенков, в «Динамо» — Юрзинов. Два последних тренера — верные адепты Виктора Васильевича и являлись его заместителями по «экспериментальной» сборной и сборной страны. Какие могут быть разговоры и деловые предложения опально-скандальному хоккеисту? Никогда и никаких!