О чём молчал Будда
Шрифт:
Николая Васильевича и мужчину в спортивном костюме я вскоре покинул — вылез через окно. Прыгать не пришлось, палата находилась на первом этаже. Состояние мое опасений не вызывало — голова еще гудела, но слух восстановился полностью. Николай Васильевич — ветеринар, и его укусила собака. Я же по своей глупости едва не лишился жизни. Хотя и здесь непонятно. Еще одно досадное недоразумение или происки коварных врагов, которых я не знаю. Деньги у меня пропали — словно их никогда и не было. Тысяча долларов. Но голова на месте, а могло быть иначе. Доллары бы нашли, а вот голову — нет.
Вечером позвонила бывшая жена. Интересно, как
— Как решился вопрос? — тактично спросила она.
— Вопрос не решился, он перерос в другой вопрос, — не менее тактично ответил я. — Но денег я, кажется, никому не должен. То есть я их должен твоему Вадиму — он сильно расстроился?
— Тысяча не такие уж и большие деньги. Ничего страшного — подождет.
Я был несколько удивлен. Похоже, с Вадима можно было слупить гораздо большую сумму. Однако и вернуть пришлось бы тоже гораздо больше. А так Вадим оказал мне некоторую услугу, сам того не зная — забавно. А если бы он мне вообще ничего не дал? Кто стащил деньги? Кто угодно — тот же парень в спортивной костюме. Он что — не проверил мои карманы? Или санитар — лица я не помню. А кто взорвал Афтандила? — Еще более сложный вопрос. Понятно лишь одно — нужно ставить жирную точку и прекращать совать нос в чужие дела.
На кухне, куда я зашел подкрепиться, вновь сидел таракан. Не знаю, не могу сказать, был ли это тот самый таракан, что прежде позорно бежал, но меня вдруг охватило бешенство. Словно таракан был причиной всех моих бед и несчастий. Я принялся его гонять. Таракан оказался ловким — юркнул в одну из щелей, а потом в знак глубокого ко мне презрения показал свои усы. Разбирать мойку я не решился, — у меня руки пришиты не к тому месту. И уж если я берусь за какое-то дело, вещь, подлежащую ремонту, можно смело выбрасывать. И тут до меня дошло — каким-то подсознанием я сообразил, откуда на моей кухне тараканы. Не менее решительно набросил рубашку и направился в прихожую.
День все равно был испорчен — какая после этого разница? Меня едва не убили, украли деньги, а соседи решили потравить тараканов. Учинить маленький скандал, вдоволь наругаться и с чистой совестью отправиться смотреть телевизор — очередную пошлость на ночь — таковы были мои ближайшие перспективы. Я уже преодолел один пролет, когда случайно глянул вниз. Глянул и ошалел — на лестничной площадке стоял тот самый тип! Громила, который дал в нос и стащил портфель. Решительность моя куда-то улетучилась, ей на смену пришло недоумение. Что происходит? Какого лешего ему здесь нужно? Я почувствовал, как забилось сердечко — неужели за мной следят? Или еще одно нелепое совпадение?
Тип стоял и ничего не делал — курил. Я тоже стоял, прижавшись к стене, и благодарил бога, что прежде глянул вниз. Слышал ли он мои шаги? На цыпочках поднял к себе и неслышно притворил дверь — что делать? Откуда он узнал, где я живу? А если так — он меня пасет. И я, дурак, не заметил! А кто заметит? Вот и он не заметил, когда я за ним шел. И все же, что-то подсказывало на абсурдность моих размышлений. Как-то уж свободно он себя вел — стоял и курил. И внимания не обратил — спускается или поднимается кто по лестнице — ему было все равно. А если все обстоит именно таким образом, значит, забрел он сюда случайно.
Господин-случай — я тебе верю. Только самодовольный и легкомысленный не понимает всей глубины, заложенной в случайности. Только на первый взгляд
7
Я подошел к окну и осторожно выглянул — несколько лучшая позиция, нежели стоять на лестничной площадке. Выход из парадной просматривается — чего еще желать? Однако не могу же я вечно стоять и смотреть! И что я увижу? Как тип, наконец, выйдет из дома? Броситься в погоню? В домашних шлепанцах?
Помнится, у меня был товарищ — один из первых детективов в городе. Специализировался на том, что искал доказательства неверности супругов. Оказывается, едва ли не в каждой семье в шкафу стоит скелет — какой понятно. Довольно не хлопотное занятие, если знаешь, что и как полагается делать. Как правило, достаточно фотоаппарата и небольшого знакомства в паспортной службе. Так вот, Константин предлагал мне работу — я отказался. Мне было лень или противно. Сейчас не могу точно сказать, хотя, возможно, и то и другое. Какое, спрашивается, тебе дело — кто и кому изменяет? И почему я вдруг вспомнил о Косте? Одному явно не справиться — только в кино одинокий волк выходит на тропу войны и побеждает. В жизни все гораздо прозаичней. Много воды утекло с тех пор — помнит ли он хоть меня?
Стою, листаю потрепанную временем и грязными руками записную книжку, не теряя, впрочем, бдительности — поглядываю в окно. Прошло минут десять — тип, словно испарился.
— Привет, это Скворцов, — говорю я.
— Привет, Дима, как дела? — говорит Костя, словно виделись мы вчера. — Вот уж чего и подумать не мог — неужели твоя суженная наставляет тебе рога? Ты поэтому звонишь?
— Мы давно развелись. И какие рога у очередного муженька, я видел сегодня. Скажу честно — вкус у моей бывшей паршивый. Я хоть думал, на меня чем-то похож — ошибся. Не возьму в толк, чем руководствуется женщина, решившаяся найти замену? Помнится, ты как-то предлагал мне работу? А сейчас хочу предложить я.
— Что-нибудь серьезное?
— Не могу пока сказать — не знаю. Мне нужна помощь, возможно, совет.
— По моей части? Дима, я в другие дела не лезу. Слишком хлопотно и здесь — чудовищно вредная работа. У меня сложилось впечатление, что народ только тем и занят, что изменяет друг другу. Какой-то ужас. Циником, если помнишь, я и прежде не был, но что творится сейчас! Какое-то падение нравов, я уж подумываю, а не проверить ли мне мою! А вдруг и она мне изменяет? А что? В темном, как говорится, омуте и черти водятся. А тут домой прихожу — что за хрень? Перекрасилась в брюнетку, с чего, спрашивается? Я же постоянно на работе, а чем бабе длинными и холодными вечерами заниматься? А жизнь-то, Дима, проходит. И у них, оказывается, она тоже проходит.
— Встретиться можешь?
— Можно и встретиться. Только я, Дима, не пью и не курю — скучный стал. Устал, если честно — и пить, и курить. Видно, взрослею. Один, понимаешь, в тридцать взрослеет, а я в сорок. Здоровье-то как?
— Нормальное здоровье. Простатита еще не нашли, — ответил я.
— Когда встретимся? У тебя срочно али как?
— Завтра годится?
— Значит, срочно. Сейчас погляжу, что день грядущий мне готовит. Пошел бы тогда ко мне, развелся бы еще раньше, — Костя хихикнул.