О чем молчит черная маска
Шрифт:
–ХОРОШО!!! ААА!!! ААААА!!! ХОРОШО-О!!! Глава оперативных отрядов Бах Келенберг. Глава разведки Александр Маршалл. Он знает всех наших информаторов.
– Где именно у вас есть информаторы?
– На сколько я знаю везде. У коммунистов, монархистов, демократов.
– А в Аполлоне?
– Не знаю. ААА!!! ААААА!!!!!! ЕСТЬ! ЕСТЬ!!!!!
– Кто?
– Пожалуйста, хватит! – Всхлипывает Шнайдер. – Если я расскажу, меня убьют. МММ… МММ…ААА!!! ОСТАНОВИТЕ! ОСТАНОВИТЕ!!!
– Мы слушаем.
Шнайдер молчит. Шмыгает носом. Всхлипывает. Наверное, он даже
– В гостиной, – начал Шнайдер. – есть флешка. Под ковром. Там вся информация.
Переглянувшись с маской, я вышел в гостиную. Шнайдер не соврал, под ковром действительно была флешка.
В ванне раздался выстрел. Подождав Георгия, все вместе мы встали ровным рядом перед осужденными, и направили на них пистолеты. Гортанным басом одна из масок оглашает приговор:
– За попытку создания запрещенных материалов, за совершение действий, подрывающих мировую анархию, за распространение фашисткой идеологии, и вынашивание планов по создания национал-социалистического государства, по решению присяжных Аполлона вы приговорены к расстрелу. Приговор будет приведет в действие незамедлительно!
– Нет, нет, нет!!! – Быстро проговорила девка, пытаясь остановить нас. – Я тут не причем… я здесь и вовсе случайно! Я… я вижу этого человека в первые! Ведь верно? Как тебя там зовут? Ярослав, Ярош… Мирослав… Точно, его зовут Мирослав! Скажи им! Скажи!!!
Её глаза налились слезами. Она ждала, что фашист скажет про нее. Что не с ним она. Но фашист молчал. И поняв, что не собирается он говорить, девушка не выдержала, и слезы крупными каплями посыпались по ее щекам. Всхлипывая, она по инерции стала повторять:
–Скажи им! Почему ты ничего не говоришь? Прошу тебя, скажи!
– Как тебя зовут? – Спрашивает одна из масок.
– Я Ася…
– А ну-ка, убери волосы в бок.
Как вуаль, мокрые волосы закрывают часть ее лица. Девушка закидывает их за плечо. Маска подходит к ней в плотную, и взявшись пальцами за ее подбородок, слегка двигает ей голову, пристально разглядывая. Но растекшаяся туш и потекшие тени, делали лицо Аси похожее больше на морду панду, отчего еще меньше становилось шансов, что маска увидит знакомые черты.
– Не помню где, но я тебя видел. – Протягивает черный лев. – Часто видел.
– Я не знаю, как к вам обращаться, господин Аполлон, ведь можно же так, да? Если бы вы сняли маску, я бы вас узнала.
– Это исключено.
– Как я могу вам доказать, что я не с ним?
Так и не узнав девушку, маска делает несколько шагов назад:
– Ты могла проходит по ориентировкам. Может ты действительно не с ним, а с другими. Что не играет для тебя особой погоды.
– С кем с другими?!
– Коммунисты, монархисты, демократы. – И потеряв терпение, маска вскидывает пистолет и рявкает:
– Все! Хватит лясы точит!
– Не-ет! Я не хочу умирать!!! – Ася складывается пополам, и упершись головой в пол, заливается истерикой. – Не хочу умирать! Не хочу!!!
– Шлюха она! – Не выдержав вопль, раздраженно бросает Мирослав. – Шалава!
– Да! Я шлюха! – бубнит
– Привокзальная площадь. Знакомое название? – Спрашивает та маска.
– Да. Я там работаю. Точка там. – И резко подняв голову, смотрит на маску сквозь поплывшую штукатурку, жалостно вопрошает. – А теперь, теперь вы меня не убьете? Он же сказал, что я не с ним. Что случайно я тут. Он же подтвердил! Отпустите меня… пожалуйста!
Мне окончательно надоела эта затянувшаяся сценка со слезами и соплями. Я напоследок глянул поверх прицела на фашиста. Тот, как чувствуя, оторвал взгляд от пола и посмотрел на меня:
Вам не остановить развал анархии. Процесс уже запущен. Скоро анархия падет!
Я ставлю точку в этой истории. Я спускаю курок. Хлопок. Струйка крови чертить красную линию на лбу Мирослава. Набирая скорость, он валится назад, и бесшумно упав на ковер, раскидывает в стороны руки. И остается так лежать, уставившись своими глазами, глазами куклы, в потолок.
Прильнув головой к полу, Ася укрывается от нас руками. Она вздрагивает, всхлипывает. Прохожу мимо масок и иду на выход. И маски вслед за мной.
Якобы золото. Мрамор. Ласковый свет. Сиреневые фальшь-колонны в стене.
У лифта я выбиваю в ПДА отчет Ведущему:
– Задача выполнена.
– Без эксцессов?
– Так точно.
– Есть разговор.
– Если не секрет, по поводу?
– Твоей судьбы. Зайди ко мне как приедешь в Аполлон.
– Есть!
Дзинь.
Перед тем как войти в лифт, я обращаю внимание, что рядом со мной только две маски. И тут же, внезапно, тишину коридора разрывает пистолетный выстрел. И из номера фашистов выходит та самая маска…
Иногда Аполлон перегибает палку. И это плохо.
Глава 4
Несмотря на то, что Ведущий меня ждет, я отправился в аквапарк. Через пробки я добрался до него уже когда солнце стало уходить за горизонт, и поэтому, в свою чашу я забрался с только что появившимися на небе лиловыми оттенками заката. Чаша моя прозрачная, исполнена в виде листа, и располагается высоко, на одной из веток дерева. Дерево возведено в самом сердце аквапарка, оно огромное и длинное: на прозрачных ветвях множество чаш, а его верхушка уходит далеко вверх, и будь сегодня пасмурно, макушка была бы скрыта за плотными серыми облаками.
Поднявшись на лифте на самый верх дерева, каждый может выбрать себе чашу по вкусу: спустившись по воде через систему прозрачных труб от одной чаши к другой и остановиться на понравившейся.
С наступлением темноты из чаш льется разная музыка, и прозрачное стекло начинает пульсировать множеством цветов в ритм мелодии. Но всеобщей какофонии звука не получается. Система отрегулирована так, что разные мелодии соединяются в одну.
Я лежу спиной на воде. А потом подплываю к краю чаши, и смотрю вниз: крохотными прямоугольниками передо мной простирается множество бассейнов, а вокруг них, в прочем и в самих бассейнах, пестрые движутся точки – люди.