О чем поет ночная птица
Шрифт:
Мужчины уставились друг на друга — злости в глазах не было, но настороженность осталась.
— За намек на сожительство можно по зубам получить, — заметил Андрей.
— Тогда чего под брата маскируешься?
— Дядя, — недобро прищурился. — Я тебя вижу первый и последний раз и очень советую: не лезь в чужую акваторию.
— Не заметил, что она уже и моя?
Мужчина посмотрел на него со снисходительной усмешкой, но почудилась за ней Руслану печаль, сродная той, что бередила его душу:
— Это ты, дядя,
Рядом с лошадиным фырканьем встал Леонид и осуждающе уставился на друга:
— Может ну их, чашки?
— Ну отчего ж? — уже открыто усмехнулся Андрей. — Дядя сейчас в одну сторону двинет, а мы с сестренкой в другую, — и качнулся к Руслану, грянул в лицо с нажимом и презрением. — С сестренкой, которая роднее родных. Знаешь, как это?
И шагнул в дом.
Иванов понял, что ему лучше помолчать, но внимательно послушать — ситуация становилась все любопытнее.
Зеленин же понял, что зря гадости думал про брата Виты. Свой он, и действительно брат, как все они, побывшие там навеки сроднившись душой, стали братьями. Сплавили их в том горниле всех, как одного без различий.
Он шагнул за мужчиной, встал у стены, глядя, как тот оглядывает местность в поисках сестры. За спиной не отсвечивая, застыл Леонид.
— Чечня?
— Дядя, мой совет относится ко всем сферам жизнедеятельности, — и развернулся к Руслану, не получив желаемого результата осмотра. — Где Виталька?
Рус смотрел на него и молчал — не разведчик он, махра.
— Дядя? — голос стал угрожающим. — Не раздражай меня, а?
Рус молчал не спуская с него пустого взгляда. Он вынуждал, он хотел разговорить мужчину и дождался. Андрей шагнул к нему и устало, как отец неразумному сыну, сказал:
— Что она тебе, девочка-дурочка? Что ты лезешь к убогой? Забавляйся-ка ты с кем-нибудь из своего круга, оно проще. А у нее режим, ей таблетки пить надо. Не для постели она, не для жизни, ничего она тебе не даст, как и ты ей.
— Спорно, — разжал губы Зеленин.
— О-о-о! — глянул тот в потолок. — Понравилась, да? Но это на сейчас, а что через час будет?
— Тоже самое.
Андрей головой качнул:
— С тобой. Только плевать мне на тебя.
— И с ней все будет хорошо.
— А в этом даже я не уверен. Видишь ли, дурочка она больная, понимаешь? Нет? Нет, не понимаешь. В общем так: я найду ее и уведу, а потом вернусь и объясню все что не понятно более популярно. Если и после твоя рожа замаячит рядом с Виталькой, объясню еще раз, но уже так, что после у тебя в принципе ни вопросов, ни желаний не возникнет. А если ты мне хоть слово еще скажешь, хоть жестом помешаешь, я плюну на первые два пункта и приступлю сразу к исполнению третьего.
Руслан промолчал.
Мужчина перевел дух после длительной, и как ему показалось, внушительной речи, и начал опять по первому этажу шнырять. Руслан же понял, что чего-то
Андрей, наконец, заглянул в закуток и увидел лестницу наверх. Она, конечно, была хитро расположена — Зеленин постарался, когда проект дома согласовывал, но все же не настолько чтобы потратить на ее поиск десять минут.
Мужчина влетел наверх, Зеленин за ним, желая стащить вниз и выкинуть вон, если тот напугает Виту своим темпераментом или попытается утащить ее силой. Иванов тенью скользнул за обоими: все интереснее и интереснее, но непонятнее.
Минутный обход комнат и Андрей достиг спальни, вошел и притормозил.
Вита, уже одетая, заправляла постель. Увидев, брат мило улыбнулась ему:
— Привет. Рабочий день закончился?
— Угу. Прогуляемся? — голос — бархат. Какие разительные перемены.
— Мы уже гуляли сегодня. В парке были, в кино.
— Теперь со мной прогуляешься, — взял ее под локоть и начал легонько тянуть к выходу. А у дверей Руслан встал, перегородил дорогу.
— Рус, — показала на него девушка.
— Угу, — и с этим согласился Андрей.
— Я его люблю, — сообщила столь просто и естественно, что у Руслана улыбка невольная на губы наползла, а сердце защемило. Андрей же шумно вздохнул, но и только.
— Он с нами гулять будет.
— Нет, он здесь останется, а мы домой поедем.
— Я дома.
— Нет.
— Дома, — уперлась. Остановилась и сжалась.
Андрей занервничал, уставился на мужчину:
— Уйди, — попросил сквозь зубы, чтобы ровную интонацию голоса сдержать.
Нет, — качнул головой Зеленин.
— Хочешь посмотреть, что будет? После я убью тебя за это, — тон, взгляд — был бы кто послабее нервами — испугался.
Руслан же лишь отметил, что Андрей чего-то боится и старательно не повышает голос, хотя видно — кипит от негодования.
— Достал ты меня, дядя. Если хоть грамм совести еще остался, уйди.
Он готов был молить. Почему? Клокотала ярость в глазах, но лицо еще держало маску спокойствия, голос уже дребезжал, но все же и на тон не повысился.
Вита, — понял, покосился на девушку, а та… Подняла голову и уставилась на него синими глазами с точно тем выражением, что смотрела тогда… и начала падать.
Зеленина парализовало от ее взгляда, время, словно вспять убежало и оглушило его своим возвращением.
Андрей подхватил ее, встряхнул, легонько шлепнув по щеке:
— Дыши, ну? Дыши!
А ту гнуло, руки хватали тельняшку брата, царапали грудь, рот беззвучно открывался, лицо белело на глазах, заострялся нос. Вита не вдыхала — она не могла выдохнуть и молила взглядом Андрея: помоги. А тот не мог — только тряс ее, приказывая дышать.
Руслана качнуло. Как озарение пришло понимание что делать. Шагнул к ней и прижал к груди, заставляя смотреть ему в глаза: