О чем расскажет дождь
Шрифт:
Алина застыла в проеме кухонной двери, уже не в силах сдвинуться с места. Она видела розу, стоявшую на столе. Видела Влада. Он был здесь. Стоял, повернувшись спиной, и смотрел в окно.
Значит, на самом деле — было...
Но что-то было не так. Как будто счастье не хотело прощать украденных секунд... Нет, оно все еще было здесь, но уже раздумывало: а не вылететь ли в форточку, не поискать ли другого пристанища?
— Влад, — позвала она, не узнавая своего голоса.
Он
— Кажется, я на самом деле нарушил твои планы... Извини.
— Я очень рада, что ты их нарушил. Я счастлива...
Он молчал. Алина сделала несколько шагов навстречу и снова остановилась. Почти прошептала:
— Послушай... Я понимаю, это глупо. Это только в кино актеры могут повторять дубли бесконечное количество раз, начиная заново неудавшийся эпизод. Есть режиссер, который может просто дать команду — и все начнется снова, продолжится с того самого места... Но ведь и в жизни иногда так бывает...
— Бывает...
— Когда хочется продолжить случайно прервавшийся эпизод. Но приходится искать для этого повод...
— Нам нужен повод?..
Он стоял теперь в двух шагах от нее. Сделал еще один шаг и стал еще ближе.
— Не знаю... Ты так близко...
— Тогда, может быть, ты снова уронишь ложку...
Не глядя, она провела ладонью по столу. Нащупала ложку и смела ее вниз. Шагнула к нему, уничтожив остатки разделяющего их расстояния...
* * *
Спустя какое-то время она приоткрыла глаза и увидела, что форточка плотно закрыта. «Значит, никуда оно не улетит, обидчивое счастье...»
Теперь из окна уже нельзя было увидеть солнце.
Оно из последних сил боролось с неизбежностью уходящего дня где-то на западе. Восточный край неба отражал краски блекло и лениво — именно так, как и всегда бывает поздним вечером. Усталое небо будто только и мечтало о том, чтобы потемнеть наконец, вздохнуть посвободнее в стороне от придирчивых взглядов, избавиться от своей вынужденной доступности и стать по-настоящему — небом. Звездным, темным, бездонным, загадочным и таинственным, пугающим и непостижимым. Небо под напором последних лучей солнца тосковало о бесконечности, которая приближалась к нему и сливалась с ним только ночью...
Алина и Влад небу нисколько не сочувствовали.
Они вообще не замечали ни неба, ни солнца, ничего вокруг себя. Не имели понятия о времени и даже о пространстве. Им не нужно было тосковать о бесконечности, потому что она была здесь, рядом. Уставшее небо, заглядывая в окно, просто завидовало им и тосковало еще сильнее. Хмурилось, темнело...
— Кажется, снова дождь собирается, — шепнула она, коснувшись его щеки губами.
— Ну и пусть.
— Ну, отгадывай...
— Еще раз, я не понял...
— Сколько можно, это не по правилам... Хорошо, в последний раз.
Алина снова прикоснулась кончиком указательного пальца к его спине и медленно, едва касаясь, вывела слово, которое Влад должен был отгадать.
— Береза? — прошептал он с надеждой.
— Дуб, — рассмеялась Алина. — Ты проиграл, снова проиграл!
— Так что все-таки за слово?
— Я же свое имя тебе написала.
— Алина?
— Да, кажется, так меня звали...
— Алина, скажи...
Он обернулся, приподнялся на локте. Притянул ее к себе, спрятал лицо в ее волосах и долго вдыхал аромат. Потом прошептал тихо:
— Скажи, как я раньше жил без тебя?
— Не знаю... Я ведь не знаю, как ты жил...
— Очень плохо жил. Столько ошибок наделал...
— Давай не будем об ошибках.
Она легонько коснулась ладонью его губ, на самом деле испугавшись, что он сейчас начнет говорить о том, о чем говорить нельзя. О чем сейчас нельзя даже думать... Потом, позже, когда он уйдет, эти мысли все равно придут. Пусть потом — но не сейчас, сейчас это было бы совсем против правил.
— Алина?
— Да...
— Знаешь, я все время думал, что этого не может быть.
— Чего — этого?
— Того, что случилось со мной. Никогда бы не поверил, что можно вот так, с первого взгляда... Наверное, это вирус.
— Вирус?
— Да, — улыбнулся он. — Мне кажется, любовь — это вирус. Существуют миллионы разновидностей этого вируса, и каждая из них может оказаться опасной только для двух людей на земле. Когда эти люди встречаются, вирус начинает активизироваться, заполоняет собой каждую клеточку тела... И человек полностью ему подчиняется.
— Жаль, что нет прививки против этого вируса...
— Почему жаль? Ты о чем-то жалеешь, Алина?
Он склонился над ней, и она снова увидела ту самую беззащитность и детскую ранимость в его взгляде. «Ни о чем. Ни о чем я не жалею, по крайней мере сейчас. А потом... Какая разница, что будет потом?»
Она обхватила его за шею, прижала к себе, чтобы чувствовать биение сердца.
— Слышишь? Почти в одном ритме. Только твое немного обгоняет...