О чем живут женщины. 10 ироничных новелл о смелости и любви
Шрифт:
Эта одежда на секунду превратила ее из провинциальной поварихи в фешенебельную столичную штучку. Ради такого прикида, знаете ли, можно и приврать немного. В это время в комнату вошел оператор и начал снимать. Блогерша скомандовала: «Маша, расскажи, что чувствуешь!» Оператор включил камеру. Наша героиня начала крутиться перед зеркалом, зачарованно смотреть на себя, проводить рукой по своим ненастоящим татушкам на лонгсливе и говорить: «Ой, я чувствую себя звездой! У меня такой одежды никогда не было. Спасибо, Рокси. Я запомню этот день на всю жизнь».
«Все, прекрасно! И волки сыты,
…Через полчаса серебристый «Майбах» привез Рокси и Машу к одному из самых пышных ресторанов столицы. Дверь «Майбаха» открыл личный водитель и вальяжно подал Маше руку. У входа в ресторан уже ждали оператор и портье, одетый в бархатный пиджак с вышитым золотистым вензелем. Он приторно улыбался, шевеля своими мелкими усиками, и с гордым отстраненным видом открыл дверь. Маша вошла и ахнула от великолепия: это был не ресторан, а какой-то римский Колизей. Настоящий дворец, созданный из пафоса, золота и античных статуй. Посреди главного зала стоял блестящий черный рояль, за которым сидел ослепительной красоты брюнет в белом пиджаке и играл успокаивающую мелодию. Когда мимо него прошла Маша, он улыбнулся и поправил свои и без того идеально лежащие волосы.
На стенах висели картины в золотых рамах, наверху гордо болталась гигантская люстра, выдающая розовый свет. Сама люстра была широкая, а основание, на котором она висела, – тонюсенькое, и создавалось впечатление, что она вот-вот упадет.
Девушек проводили к столу. Стол был сервирован по всем правилам лучших домов: тут тебе и вилочка для салата, и для рыбы, а вот тут ножичек, а вот и белая салфетка с вышитыми вензелями, и бокалы для вина, и тонкий подсвечник времен Екатерины Второй. Официант помог дамам присесть и спросил: «Уместно ли сразу предложить сударыням какие-то напитки?» Маша зарделась и выпалила: «Меня еще никогда в жизни не называли сударыней… А давайте сразу чайку бахнем». – «Ну, чайку так чайку», – сказал официант и удалился.
Рокси тут же уткнулась в телефон и сказала: «Ты пока выбирай. Я тут уже все знаю».
Наша героиня открыла меню и начала изучать. Так… фуа-гра с конфитюром из инжира, приготовленное в азоте, закуска из обжаренного гребешка с картофелем и люцерной, севиче из сибаса и соусом из карамболы, димсам с яйцом, томатами и семгой, устрицы по-нью-йоркски.
Оператор в это время кружил вокруг стола и снимал все происходящее.
Глаза Маши разбегались, она начала прикусывать губы от размаха выбора. Рокси заметила замешательство и спросила:
– Тебе помочь?
– Ой, все такое интересное. Но я половину слов не понимаю.
– Ты же вроде в ресторане работаешь?
– Да, работаю. Но в нашем отеле такого отродясь не видели. Вот что такое «люцерна»? Звучит, как будто тебя хотят отравить. Или как будто ругается моя бабушка на свою соседку: «Люцерна проклятая!»
Блогерша впервые захохотала и проявила человеческую эмоцию. Обратилась к оператору: «Ты снял этот монолог про люцерну? Прекрасно! На секунду выключи камеру, у нас небольшой брифинг». И снова повернулась к Маше.
– Бери все наугад.
– Ну и цены здесь!
– Все равно сегодня не тебе платить. Так что берем все. Тем более нам нужно отснять максимально роскошный контент. Устрицы пробовала?
– Нет… Но всегда мечтала.
– Берем устрицы обязательно. И все остальное по списку, пусть несут. Не понравится – оставишь.
– Я бы… гречку съела. С грибочками и котлетками.
– Я тебя умоляю, Маша! Тут такое не подают. Гречка – это еда для простолюдинов. Я сейчас никого оскорбить не хочу, пойми правильно. Просто это как-то не изысканно.
– Зато как вкусно!
– Начнем с устриц. Эй, официант! Сударыни готовы.
Когда подошел официант, Рокси попросила и устриц, и севиче, и брускетт, и фуа-гра, и еще много разных блюд.
Через несколько минут принесли блестящее блюдо с устрицами и кусочком лимона. Рокси закинула первую устрицу в рот и сделала глоток вина. «Хорошо! Устрицы вполне альденте», – воскликнула она. Пришла очередь Маши.
Она взяла устрицу в руки и начала выливать густую морскую жижу себе в рот. На кончике языка почувствовала какую-то субстанцию, похожую на свежее яйцо. Протолкнула субстанцию внутрь.
Моллюск поплыл по ее языку дальше к глотке. Маша еще раз сглотнула, и устрица устремилась в горло. Горло, почувствовав нехарактерную жижу, дало обратный сигнал, и Маша, не удержавшись, выплюнула устрицу на тарелку.
Она начала кашлять.
– Ой, мне, видимо, какая-то устрица попалась испорченная. На вкус как теплое сырое яйцо, которое постояло на солнце и подтухло.
Блогерша засмеялась.
– Ну, так и есть. Они такие на вкус. К ним не сразу привыкаешь. Мне тоже сначала не нравилось, а потом втянулась.
Маша сказала:
– Я попробую еще одну.
Снова взяла раковину с моллюском и начала выливать в рот. И снова почувствовала этот солоноватый вкус. Ей казалось, что это слюни кита. Она представляла их вкус именно так.
И снова вывалила устрицу на тарелку.
– Не могу, хоть убей не могу это есть! – сказала виновато Маша и протерла рот салфеткой с вензелем.
Рокси ответила:
– Скажу тебе честно. Я тоже терпеть не могу устриц. Мне кажется, все прикидываются, что любят их. Но такие правила игры: если ты говоришь, что не любишь устриц, то тебе отвечают, что ты до них просто не дорос. Так что приходится любить!
Следом к столу подоспели остальные блюда: жареная пекинская утка с черной икрой, рисовая лапша по-сингапурски, пельмени с морскими гребешками, тартар из говядины, суп из акульих плавников, закуска из инжира, козьего сыра и лавандового меда, закуска из тетерки, копченого угря и солода. Блюда и закуски никак не заканчивались. Маша сначала несмело, а потом все активнее начала их пробовать. Откусила кусочек утки, потом заела тартаром, макнула козий сыр в лавандовый мед. Хорошо, что можно даже не знать названия блюд, чтобы их есть. Это как с географией: тебе необязательно знать, где находится Куала-Лумпур, чтобы улететь туда. Маша почувствовала себя помещицей из XIX века, которая закатила самую большую пирушку в своем родовом имении.