О чувстве юмора и остроумии
Шрифт:
Разбор «нормального» остроумия приведен главным образом на примерах из художественной литературы, потому что это материал апробированный. Рискованно брать для анализа шутки своих знакомых.
Есть в проблеме остроумия и кибернетическая сторона. Можно ли описать структуру остроты формальным языком, языком программы для вычислительной машины? Если ответить на этот вопрос утвердительно, то это означает признать возможность моделирования остроумия. Задача эта громадной трудности и потребует совместных длительных усилий врачей, психологов, программистов, математиков. Но в принципе такая задача представляется вполне разрешимой.
Моделирование остроумия как метод его изучения
Зачем
Существует критерий Тьюринга для ответа на вопрос, мыслит ли машина. А. Тьюринг [37] считает, что если можно в течение длительного времени «беседовать» с машиной, предлагать ей вопросы и получать осмысленные разумные ответы, не отличимые от тех, которые дал бы человек, то, следовательно, машина мыслит.
37
А. Тьюринг, Может ли машина мыслить, М., Физматгиз, 1960.
Но человек может отвечать на вопросы по-разному — шуткой, например. И иногда он острит удачно. Сможет ли машина сделать то же самое?
Уже существуют и совершенствуются программы, которые позволяют машине, пользуясь пока ограниченным словарем, введенным в ее память, давать разумные (с человеческой точки зрения) ответы на предлагаемые ей вопросы. Со временем словарь машины будет увеличиваться, и круг вопросов, в рамках которого человек сможет беседовать с машиной, расширится. И на часть вопросов машина сможет ответить шуткой, но при одном условии: если будет известна соответствующая программа, алгоритмы остроумия, которые мы должны ввести в память машины.
Представление о возбуждении и торможении как основе психики — это лишь первое приближение к пониманию механизмов высшей нервной деятельности. Но если вести разговор на этом уровне (поскольку этот уровень покоится на прочном экспериментальном фундаменте), то вполне резонно высказать такое предположение.
Смена торможения и возбуждения в коре происходит не хаотически, а в определенной последовательности, по некоторым законам. Имеются алгоритмы движения и взаимных переходов этих процессов. Некоторые иа алгоритмов субъективно вызывают ощущение смешного, включают механизм безусловно-рефлекторной реакции смеха и являются физиологической основой юмора и остроумия.
Когда «алгоритмы остроумия» будут известны, то смоделировать их на современных электронно-вычислительных машинах не составило бы большого труда. Но какой в этом прок? На свете и так немало сомнительных остряков, зачем же множить их ряды? Ведь машинное остроумие — по крайней мере на первых порах — в лучшем случае будет терпимым, но едва ли приятным.
Этот вопрос является частью более общего вопроса нужно ли моделировать человеческую психику?
Когда ребенку впервые дают в руки молоток, то он сразу же обнаруживает, что большинство вещей в доме нуждается в приколачивании. Не уподобляемся ли и мы такому ребенку, пытаясь моделировать на ЭВМ любые проявления человеческой психики? Зачем моделировать остроумие на электронно-вычислительных машинах?
Заниматься моделированием психики нужно по многим причинам.
Во-первых, интересно выяснить — каковы же возможности машины и есть ли и где лежат пределы электронного моделирования психики? Иными словами. — какие психические функции может воспроизвести электронно-вычислительная машина, а какие для нее недоступны? Где граница, где предел возможностей для электронного моделирования психики? И существует ли этот предел?
Во-вторых, человеку уже сейчас стоит большого напряжения справиться с мощными потоками информации, которые ему приходится перерабатывать, и машина должна помочь ему, приняв на себя выполнение какой-то части его умственной
В-третьих, — и это самое главное для нас — моделирование позволит расширить наши знания о нервной системе человека, о работе его мозга, даст возможность проверять предлагаемые гипотезы. А изучение юмора и остроумия тоже входит в изучение мозга и психики.
Мы уже говорили, что острота — это один из элементарных творческих актов, который содержит в зародыше основные черты, свойственные любому творческому процессу, каковы бы ни были его масштабы. Очевидно, путь изучения должен идти от простого к более сложному, и понимание механизмов остроумия дало бы возможность понять некоторые закономерности творческого процесса вообще.
К сожалению, экспериментальная физиология и биохимия остроумия — дело будущего, возможно, весьма отдаленного. Поэтому сейчас исследование можно вести на психологическом уровне, но с учетом физиологических фактов. Здесь положение то же, что и при изучении других проявлений высшей нервной деятельности. С одной стороны идут физиологи, которые сумели отыскать элементарнейшее явление психической деятельности — условный рефлекс — и пытаются из него вывести все сложнейшие проявления интеллекта. Пока этого сделать не удалось, но в принципиальной возможности такого выведения большинство отечественных нейрофизиологов не сомневается.
Навстречу физиологам, с противоположной стороны роет тоннель психология, которая изучает высшие проявления психической жизни человека. Со временем произойдет встреча (о слиянии физиологического и психического мечтал еще Павлов). И тогда мы узнаем, каким образом физиологический процесс становится феноменом психики, выясним истинное соотношение физиологического и психического, и психология из эвристической станет аксиоматической наукой.
Но непременно ли нужно вести исследование только на двух уровнях — физиологическом и психологическом? Нельзя ли выделить — пусть искусственно — некоторый промежуточный уровень, которому свойственна своя феноменология и свои объективные законы? Этот уровень можно было бы назвать эвристической психологией (или как-нибудь иначе — дело не в названии). Возможно, что многие физиологи и психологи выскажутся против этого по соображениям методологического порядка. Но для целей электронного моделирования это было бы очень важно и полезно. Ведь до сих пор удается моделировать либо самые элементарные проявления психики — условные рефлексы, либо высшие проявления интеллекта — например, логические доказательства теорем алгебры или геометрии. Вся промежуточная часть оказывается вне поля зрения кибернетики, хотя она представляет первостепенный интерес.
Поэтому мы и предприняли попытку проанализировать остроумие, не ставя перед собой задачи свести его к условным рефлексам.
Но сам по себе структурно-логический анализ недостаточен. Как бы тщательно ни была проанализирована структура мысли в остроумном высказывании — это не раскроет секрета остроумия. Необходимо еще выявить взаимодействие каждого «поворота», движения мысли с чувственной сферой. Ведь на чувства действует не только форма мысли. Содержание высказывания имеет первостепенное значение, ибо создает тот «эмоциональный фон», на котором срабатывает формальная пружина остроумия. 3. Фрейд и Г. Гафдинг выделили три главные «содержательные области», три тематики, где чаще всего проявляется остроумие: секс и отправления, связанные с прямой кишкой (Фрейд), а также действия властей (Гафдинг). Такое ограничение тематики, в которой проявляется остроумие, представляется нам искусственным. Комическое остроумие Может проявляться в любой области человеческой деятельности. Поэтому необходимо изучать взаимодействие содержательно-эмоционального насыщения остроты и ее внешней оболочки. Нужно найти и сформулировать те условия, те ситуации или те внутренние пружины, которые делают нелепость остроумной, а паралогический вывод — смешным.