О достоверности
Шрифт:
43. Какого типа вот это предложение: “Мы не можемошибиться при вычислении 12х 12==144”? Оно ведь должно быть предложением логики. — Но в таком случае разве оно не то же или не сводится к тому же, что и констатация 12х 12=144?
44. Если ты требуешь правила, из которого следует, что здесь нельзя допустить ошибку в счете, то ответом послужит то, что научились мы этому не через некое правило, но лишь научившись считать.
45. Мы смогли усвоить сутьсчета, обучаясь считать.
46. Но ведь тогда нельзя описать, как мы убеждаемся в
47. Вот такчеловек вычисляет. Этои есть вычисление. То, чему мы, например, учимся в школе. Забудь эту трансцендентную достоверность, которая связана с твоим представлением о духе.
48. Однако из множества вычислений некоторые могут быть определены как достоверные раз и навсегда, другие же — как пока еще не устоявшиеся. И что же, разве это — логическоеразличение?
49. А поразмысли: даже когда вычисление явлено мне как нечто утвердившееся, это ведь определяется только с практической точки зрения.
50. Когда говорят: я знаю, что ...x... =...? Когда вычисление проверено.
51. Какого же рода следующее предложение: “Какова была бы эта ошибка в действии”? Ему следовало бы быть логическим предложением. Но это не та логика, которая реально употребляется, ибо она обучает нас тому, что усваивается не с помощью предложений. — Это — логическое предложение: ведь оно описывает понятийную (языковую) ситуацию.
52. Так, эта ситуация не одинакова для предложений “На данном расстоянии от Солнца находится некая планета” и “Это рука” (притом моя). Второе предложение не назовешь гипотезой. Но между ними нет резкой границы.
53. Поэтому можно признать, что мур был прав, если истолковывать его в таком духе: предложение, сообщающее, что здесь есть физический объект, может иметь такой же логический статус, какой имеет предложение, сообщающее, что здесь есть красное пятно.
54. Ибо неверно, что с переходом от планеты к моей собственной руке ошибка делается лишь все менее вероятной. Нет, в каком-то пункте она перестает быть возможной. Это предполагается уже тем, что в противном случае пришлось бы допустить, что мы заблуждались в каждомнашем утверждении о физических объектах, что любое из когда-либо делавшихся нами утверждений ошибочно.
55. Итак, возможна ли гипотеза,что все вещи вокруг нас не существуют? Разве это не было бы равноценно предположению, что мы ошибаемся во всех своих вычислениях?
56. Если говорить: “Может быть, эта планета не существует, а явление света возникает как-то иначе”, — все-таки понадобится пример объекта, который действительно существует. Это не существует, — тогда как, например,существует... . Или же нужно сказать, что достоверностьесть просто некая сконструированная точка, к коей прочие более или менее приближаются? Отнюдь нет. Сомнение мало-помалу теряет свой смысл. Именно такой является данная языковая игра. А к логике относится все то, что описывает
57. Что ж, разве нельзя толковать предложение “Я знаю,а не просто догадываюсь, что это моя рука” как грамматическое предложение? Стало быть, невременным образом. Но тогда разве оно не похоже на такое предложение: “Я знаю, а не просто догадываюсь, что вижу нечто красное”? И не похоже ли заключение “Следовательно, физические объекты существуют” на заключение “Следовательно, существуют цвета”?
58. Если “Я знаю и т. д.” рассматривается как грамматическое предложение, то, конечно же, “я” не может быть весомым. И предложение, собственно говоря, означает: “В данном случае нет и тени сомнения” или же “Выражение „Я не знаю" в данном случае не имеет никакого смысла”. А из этого, разумеется, следует, что лишено смысла и выражение “я знаю”.
59. “Я знаю” является здесь неким логическим усмотрением. Только с его помощью не может быть доказан реализм.
60. Ошибочно утверждать, будто “гипотезу” о том, что этоклочок бумаги, можно было бы подтвердить или опровергнуть последующим опытом, и будто бы в предложении “Я знаю, что это клочок бумаги” “я знаю” относится либо к подобной гипотезе, либо же к логическому определению.
61.... Значение слова есть способ его употребления. Ибо этот способ и есть то, что мы усваиваем, когда данное слово впервые входит в наш язык.
62. Вот почему существует соответствие между понятиями “значение” и “правило”.
63. Если мы представляем себе факты иными, чем они есть, то одни языковые игры что-то теряют в своей значимости, тогда как другие становятся важными. И таким образом постепенно изменяется употребление словарного состава языка.
64. Сравни значение слова с “функцией” чиновника. А “различные значения” — с “различными функциями”.
65. Когда изменяются языковые игры, изменяются и понятия, а вместе с понятиями и значения слов.
66. Я делаю утверждения о действительности с различной степенью уверенности. Как проявляется степень уверенности? Каковы ее последствия?
Речь может идти, например, о достоверности воспоминания или восприятия. Я могу быть в чем-то уверен, но тем не менее знать, какого рода проверка могла бы убедить меня в ошибке. Я вполне уверен, скажем, в дате какой-нибудь битвы; если же в какой-то признанной исторической работе я обнаружил бы другую дату, то изменил бы свое мнение, но это не означало бы, что я утратил всякую веру в суждение как таковое.
67. Могли бы мы представить себе человека, постоянно ошибающегося там, где, на наш взгляд, ошибка исключена и мы действительно никогда ее не делаем?
Он, как и я, говорит, например, с полной уверенностью (все ее признаки налицо), что живет там-то, что ему столько-то лет, что он родился в таком-то городе и т. д., но при этом ошибается. Но как же он относится к этой ошибке? Что я тут должен предположить?
68. Вопрос в том, что должен здесь сказать логик.
69. Хочется сказать: “Если я в этомошибаюсь, то у меня нет никаких гарантий в истинности и всех остальных моих высказываний”. Однако другие люди этого обо мне не скажут, да и я не скажу этого о других.