О, этот дивный, юный мир
Шрифт:
— Виктор, когда я смогу купить такой корабль?
Управляющий колонией тут же ответил:
— Сразу после того, как ты сделаешь то, что обещал, превратишь Ассоциацию Искателей Радуги в галактическое сообщество романтиков, авантюристов и искателей приключений, Джек.
Тот улыбнулся и весёлым голосом воскликнул:
— Тогда это произойдёт уже очень скоро, Вик!
Вечером следующего дня, в полдень по Гринвичу, на всех землян, словно снег на голову, обрушилось и известие о том, что драгоценные марианиты являются самыми удивительными творениями природы, обладающими совершенно фантастическими свойствами. Сначала Саймон Ньюмен, а затем все остальные репортёры вышли в эфир и обрадовали всех известием о том, что на виктории создан медицинский чудо-излучатель, способный исцелять все болезни не заглядывая в историю болезни
Ну, а ещё Саймон Ньютон известил всех людей о том, что космоферфь на острове Искандер приступила к массовому выпуску викторок, — сверхмалых космических кораблей, которые могли двигаться в римановом пространстве со скоростью в три с лишним раза выше, чем у всех остальных кораблей, которыми сможет управлять любой пилот флайера, который хоть немного знаком с астрономией. С особым, совершенно неподражаемым торжеством в голосе Саймон Ньюмен сообщил о том, что эти скоростные и в обычном пространстве кораблики изготавливаются в четырёх модификациях — сугубо военные космические корабли-истребители, исследовательские корабли, семейные рядовые космояхты и космояхты роскошные, для тех покупателей, которые умеют ценить комфорт и удобства.
От такого известия Человечество сначала на Земле, а затем и на всех остальных планетах, сначала удивлённо вытаращило глаза, а затем радостно завопило. При всём том, что как современная медицина, так и космическая техника достигли своего максимального уровня технического развития, это вызвало такую бурю эмоций, что в очень многих городах люди просто вышли из своих домов на улицы. Понять их радость было несложно, одно дело отправиться в медицинский центр и провести там три, четыре недели, чтобы выйти полностью здоровым и внешне помолодевшим и совсем другое, — постоять нагишом полчаса в радужных лучах и затем, усиленно налегая на съестное, исцелиться от всех своих болячек и помолодеть без сложнейших операций и всяческих медицинских процедур. Ну, а что касается викторок, так ту всё и без лишних слов было ясно, — ты выкладываешь за семейную космояхту каких-то семьсот пятьдесят тысяч удедов и всё, для тебя открыта не только вся обитаемая галактика, но и любые другие планеты во всей галактике, ведь до её противоположного края викторка могла добраться максимум за полтора года.
Под утро, когда в журналисты выдохлись, Виктор, которому также пришлось дать множество интервью в прямом эфире и ответить на множество вопросов, попросил спуститься вниз их выйти вместе с ним из «Башни Китти». На громадной площади перед ней стояло десять белоснежных космояхт, на верхней вертикальной плоскости каждой из которых с двух сторон была изображена изумрудная изгибающаяся викторка. Виктор указал рукой на космояхты и громким, не смотря на усталость, голосом сказал:
— Ребята, это наш вам подарок. Если кто-то не обладает достаточным мастерством пилотирования, у нас есть много инструкторов, которые помогут вам освоиться с этой техникой.
Никто из журналистов даже и мечтать не мог о том, чтобы стать владельцем викторки вне очереди. Саймон, посмотрев на Виктора, насмешливым голосом спросил:
— Вик, это что, взятка? И что мы должны сделать, чтобы отработать такой шикарный подарок?
Управляющий колонией улыбнулся и ответил:
— Сделать над собой усилие, Сай, и перебраться с Земли на Викторию. Ребята, мы уже так привыкли к вашим ежедневным репортажам, что не представляем себе, как обойдёмся без них. Нет, мы от вас, конечно, ничего не требуем, но нам всем было бы очень приятно, если бы вы остались на Виктории и создали каждый свои информационные агентства.
Часть третья. Президент суверенной планеты
Глава первая
Последний день перед отпуском
Виктор Бобров сидел в своём кабинете и занимался совершенно обычной, рутинной работой, — читал дайджест
Как карикатуры, так и всяческие эпитеты и образные, краткие, но ёмкие высказывания в свой адрес, а также анекдоты про себя, Виктор из дайджестов выбирал и вносил в специальный раздел, поименованный, как — «Что такое Виктор Бобров». Если поначалу он ещё морщился по этому поводу, то со временем успокоился, а на двадцать первом году своей работы в должности управляющего колонией на планете Виктория и вовсе вошел во вкус и бывал очень разочарован, если не находил в дайджесте ни одного выпада в свой адрес, пусть даже и совершенно напрасного. Он совершенно серьёзно заявлял: — «Если тебя никто не ругает, значит ты уже всем так надоел, что на тебя не обращают никакого внимания». Сегодня, в четверг, дайджест ими просто изобиловал и было похоже на то, что в ближайшее время забвение ему не грозило. Вот уже двадцать один год он был для газетчиков, что называется, — притчей во языцах.
Каких только грехов ему не приписывали, кого только не определяли в любовницы и вообще, чего только о нём не говорили во множестве миров и ко всему Виктор Бобров относился со снисходительной улыбкой, словно это не о нём шла речь, а о каком-то совершенно постороннем человеке. Точно такую же терпимость ко всем высказываниям он прививал всем своим помощникам, говоря им: — «Ребята, не нужно делать из этого трагедии, людям нужно о ком-то говорить. Если пресса плохо отзывается о тебе, это вовсе не говорит о том, что она ругает то, что ты делаешь. Всё должно быть по-честному, не отнимайте у людей их кусок хлеба». Виктор Бобров всячески привечал прессу, относился к ней с уважением и не терпел только одного — вранья. Журналист, по его мнению, мог преувеличивать, сколько угодно язвить, мог ругать власть имущих сколько угодно, но не имел права врать.
Ежегодно в огромном Дворце Торжеств, построенном неподалёку от «Башни Китти», на планете Виктория устраивался «Бал Прессы», причём прессы с большой буквы и не получить приглашение на него, в кругу журналистов считалось чуть ли не чёрной меткой, ведь они рассылались не администрацией управляющего колонией, а президентом Союза журналистов планеты Виктория Саймоном Ньюменом и не было ещё ни одного случая, чтобы всякого рода «правдорубы», которые яростно нападали на Виктора Боброва и его администрацию, обвиняя их в самых страшных грехах, не получили на него приглашения. О, это был ещё тот бал, всем балам бал и на него обычно приглашалось не менее двенадцати тысяч одних только журналистов и репортёров, не говоря уже о тех, кто разруливал галактические информационные дела. Прилетали на этот бал также и президенты суверенных планет и управляющие колониями со своими ближайшими помощниками. Виктория притягивала к себе множество людей, словно магнитом, хотя давно уже не была так открыта доступна для поселения, как в первый год колонизации.
Прошел всего двадцать один год, а население Виктории вот-вот должно было перевалить за миллиард человек и почти треть из них была рождена на этой планете и многие из них уже были вполне самостоятельными молодыми людьми. Более того, ещё не став суверенной планетой, Виктория сама колонизировала вот уже шесть планет в Поясе Персея и это были самые настоящие колонии, жители которых считали себя викторианцами и были даже готовы работать в колонизированных мирах вахтовым методом, чтобы никто не смог сказать, что Виктория, как Метрополия, утеряла на них права. А что, это было не так уж и сложно, ведь самый далёкая из этих шести планет — Леонида, находилась всего в ста двух часах лёта от Виктории и потому все шесть планет колонисты считали домашними.