О геополитике: работы разных лет
Шрифт:
ПРИМЕЧАНИЯ
(c.319) Wutschke J. Der Kampf um den Erdball. Munchen, 1922.
По терминологии Макиндера, с планетарной точки зрения в центре мира лежит Евразийский континент, а в самом центре этого континента — географическая ось истории, или осевой ареал (совпадает с территорией России). Внешний полумесяц (или островной полумесяц) охватывает Северную и Южную Америку, Африку южнее экватора, тихоокеанские острова и Австралию. [с.322]
Отступитесь от Австрии, и мы отступимся от Франции (фр.). [с.322]
Т.е. пространства и земли, не имеющие самостоятельной геополитической ориентации. [с.322]
Гондвана — район Индии к северу от реки Годавари (Годи), страна гондов, одного из дравидийских народов Центральной Индии. [с.322]
Роллан Ромен (1866-1944) — французский писатель и общественный деятель, участник пацифистского движения; ему были близки взгляды Ганди, биографию которого он издал в 1924 г. [с.322]
См. примеч. 36. С. 46. [с.322]
В 1911 г. правительство Британской Индии перенесло резиденцию из Калькутты в Дели. Застройка Нового Дели как столицы Британской Индии велась несколько десятилетий, начиная с 1913 г. [с.322]
“Двадцать одно требование Японии к Китаю” о предоставлении ей особых экономических и политических прав в Китае предъявлено последнему 18 января 1915 г. Свыше четырех месяцев в Пекине между правительствами Японии и Китая велись переговоры, сопровождавшиеся с японской стороны угрозами, провокациями, применением силы. 27 апреля 1915 г. японские требования были ультимативно вручены китайскому правительству, а 9 мая по совету США и Англии Пекин принял ультиматум. После первой мировой войны из-за энергичных протестов в Китае в ходе движения “4 мая” на Вашингтонской конференции 1921-1922 гг. Япония была вынуждена вернуть Китаю захваченные территории. [с.322]
Как уже упоминалось, третья Афганская война против британских колонизаторов в 1919 г. была неудачной для англичан и завершилась Равалпиндским миром. См. также примеч. 6. С. 171. [с.322]
Хаусхофер часто обращается к проблемам Ближнего Востока, в частности Ирана, не углубляясь в конкретную историю этого региона. При оценке положения Ирана в системе международных отношений первой половины XX в. надо иметь в виду следующее.
На протяжении длительного времени, начиная с XVI в., Иран вел борьбу за свою самостоятельность, противодействуя вмешательству в его дела извне. [с.322] В конце XIX в. Россия и Англия практически поделили между собой сферы влияния в Иране: север страны находился под сильным политическим влиянием России, район Персидского залива почти целиком зависел от англичан. Фактически Иран превратился в полуколонию Англии и России. В 1912 г. шахское правительство признало англо-русское соглашение 1907 г. о разделе страны на сферы влияния.
С началом первой мировой войны юг Ирана (под предлогом охраны стратегически важного района Персидского залива и перекачивавшего иранскую нефть в Средиземноморье нефтепровода) был оккупирован англо-индийскими войсками. В марте 1915 г. было подписано очередное англо-русское соглашение о разделе Ирана на сферы влияния. Ответом на эти действия было усиление национально-освободительного движения в Иране. Одновременно в этом районе укреплялись позиции Германии. Что же касается иранского правительства, то оно уже с начала 1915 г. было откровенно германофильским. Осенью 1915 г русские войска оккупировали Тегеран и Кум. В марте 1918 г. Советская Россия вывела свои войска из Ирана, что привело к установлению здесь полного английского контроля и заключению кабального англо-иранского соглашения в августе 1919 г., по условиям которого Иран фактически стал английским протекторатом. Это еще более усилило национально-освободительные тенденции. В результате произошедшего в стране 21 февраля 1921 г. переворота к власти пришло правительство, сделавшее ставку на политическую консолидацию страны. В декабре 1925 г. новым шахом Ирана был провозглашен Реза Пехлеви. Стремясь
Германская Восточная Африка — германская колония в Восточной Африке в 1891-1919 г. По Версальскому мирному договору часть ее территории — Танганьика перешла под мандат Великобритании. См. также примеч. 10. С. 13. [с.323]
Привилегии не обременяют (лат.). [с.323]
ГЛАВА VII
ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВАЯ ОСНОВА ПАНИДЕЙ В ИСТОРИИ И ИХ ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ПРОЯВЛЕНИЕ В НЕЙТРАЛИСТСКОЙ ИЛИ ФЕДЕРАЛИСТСКОЙ ФОРМЕ
В поразительном противоречии со своей нынешней неспособностью добиться на деле панобразования Европа с ее более крупной панидеей уже с давних пор — по сути одновременно с крахом средиземноморской панидей римско-эллинистической античности, Orbis Romanus, — была занята включением северных областей, которые, находясь по ту сторону границы распространения благородного каштана и винограда, казались римлянам чем-то вроде “анэйкумены”, не представляющей ценности для заселения.
Великие готы и франки — Теодорих и Карл и их советники — были, кажется, первыми панъевропейцами, усвоившими мысль об объединении своей части земной поверхности, хотя и в раннероманском, жестком стиле. До одного дошла из Византии времен Юстиниана последняя агония пансредиземноморс-кой идеи, его планы панъевропейского объединения посредством династических браков. Перед другим из средиземноморского жизненного круга вырос в лице папского престола (Patrimonium Petri) склонный к западноевропейскому имперскому мышлению, дипломатически далеко превосходящий его противник.
Однако с того времени некоторые наиболее благородные умы и бывалые мизантропы и властители Европы, снова и снова пытавшиеся найти для этого цель или инструмент, были связаны с панидеей своей части Света и отчасти придали ей примечательные оттенки: это проповедники крестовых походов и клюниасенсеры; Данте, Карл V, Сюлли, аббат Сен-Пьер, кардинал Альберони, Лейбниц, Кант, Наполеон I, даже Меттерних и Бисмарк с их системами, вплоть до Куденхове-Калерги и Бриана могут быть названы при этом, не вдаваясь в оценку вклада каждого. Возникает некая связь, некое взаимодействие с идеей вечного мира. Истины ради скажем, что против некоторых чеканщиков классических формул образования панъевропейских идей (одну из самых красивых Штрупп раскопал достойным похвалы образом у Наполеона I) единодушно выступила вся Европа, чтобы обезвредить ее, — как Эллада против Филопомена, последнего античного панэллина. Непроизвольно происходит так, как показал еще Ратцель, при европейском малопространственном понимании панидей — нечестивая схватка за единомыслие вокруг панэллинского! Еще более вопиющим, чем в панъевропейском движении, в панэллинском было несоответствие между тесными, малыми пространствами и широким полетом духа; это [с.324] несоответствие приобрело значение, ибо идеи не могли более столь тесно сосуществовать друг подле друга, но жестоко сталкивались с делами в пространстве. Так было — несмотря на то, что этими делами занимались такие умы, как Кимон, Перикл и его друзья, победитель Лисандр, несмотря на то, что существовали культовые союзы и проводились общегреческие игры и последующие действия в Эгейском море, несомненно, тянутся в современность, — -при единственном кратковременном объединении благодаря гениальной руке — благодаря Александру [Македонскому]. Это объединение, конечно, раскрыло, какая неслыханная энергия таилась в преграждавшейся полтысячелетия идее, когда она однажды была развязана как динамическая сила: одно из величайших политико-географических чудес всех времен! Как таковая эта сила высится словно гигант и перед азиатским воображением, которое рожденную в Европе фразу “Aut Caesar aut Diabolus” безрассудными деяниями на протяжении долгих времен в широких пространствах перечеканило в “Джины или Искендер (Демоны или Александр) сделали это”.