О Христе по-другому. Подлинный смысл Страстей Христовых
Шрифт:
Своем Отцу? Сатане, как предполагали некоторые богословы уже в первые века христианства? Вот, например, святой апостол Павел: «Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою» (Гал 3: 13) 19 . Но закон – не человек, а абстракция, ему ничего нельзя заплатить. Он сделался «проклятием» за нас. Но как? И от чего нас это избавило? Или вот, в тексте святого апостола Петра: «Он грехи наши Сам вознес телом Своим на древо» (1 Пет 2: 24). Хорошо, пусть так, но какой точно смысл у этого текста? Как можно понести грехи другого?
19
Это синодальный перевод Послания к Галатам; в переводе под редакцией епископа Кассиана (Безобразова): «Христос искупил нас от проклятия закона, сделавшись за нас проклятием» (прим.
Не будем множить примеров. Все эти тексты ясно говорят о том, что через Крест Христос нас спас. Но они не пытаются проникнуть в тайну того, как именно осуществилось это спасение и в чем оно состояло. Такую задачу не ставили себе ни авторы этих текстов, ни их читатели или слушатели. Гораздо позднее это станет задачей богословов – попытаться понять, «как именно» и «в чем». Не факт, что ответ на этот вопрос приведет нас к Богу. Но само желание знать ответ тут тоже вполне законно. Ведь теорий таких создано множество, и понятно, что подобные умственные построения могут стать либо препятствием для веры, либо же, наоборот, чудесным углублением и обогащением ее.
И в итоге вышло так, что разработанная на Западе теория, долгое время принимавшаяся без возражений, в конце концов обернулась скандалом, так что многие верующие из-за этого ушли из церкви, а некоторые вообще решили не иметь ничего общего с Богом.
Повсеместно принятая на Западе схема, с небольшими вариантами, представляет собой примерно следующую цепочку рассуждений:
Наши грехи оскорбляют Бога, разрывают дружбу с нашим Творцом. Присущая Богу справедливость, несмотря на всю Его любовь, не может избавить нас от возмездия, от наказания. Из-за непомерности греха, ни один человек не может быть настолько чист, чтобы суметь принести необходимую жертву. Поэтому вместо нас и за нас ее приносит Бог и Его Сын, ставший человеком. Такой механизм предполагает два момента:
1) Тогда Страсти Христовы понимаются как наказание, которого потребовал Отец; в некоторых, не столь крайних, версиях Отец предстает заложником собственной справедливости; в других, звучащих более беспощадно, Страсти нужны затем, чтобы отомстить за честь Отца и смягчить Его гнев.
2) Жертва Христова нас спасает потому, что Отец соглашается на то, что платить приходится Сыну вместо настоящих виновников, то есть нас с вами. Связь между Страстями Сына и нашим спасением оказывается тогда чем-то вроде юридического варианта замещения, на это соглашается Отец, избавляющий нас от заслуженного наказания. Получается, что люди добывают себе спасение совершением преступления, еще более ужасного, чем все их предыдущие прегрешения! Забавный метод!
При этом совершенно непонятно, в чем же именно справедливость оказалась тут уважена, если, конечно, мы не удовлетворимся совершенно невыносимым формализмом.
Кроме того, при таком подходе подразумевается, что для входа в Рай, врата которого нам вновь открыла жертва Сына, не требуется никакого внутреннего изменения грешника, преображения, после которого он вновь будет достоин дружбы с Богом. Чтобы избежать такой неловкости, некоторые авторы предлагали другую версию событий: что идея искупления Христова возвращает нас к Божественной благодати, предварявшей грехопадения человека. И в наших силах воспользоваться этой благодатью для того, чтобы добровольно вернуться к Богу. Но тогда нужно признать и отправную точку такого рассуждения, утверждение, что первое внутреннее изменения человека, восстановление его способностей и воли в их первозданном виде, будет всего лишь последствием дара свыше, «благодати», выданной нам как бы извне, через Страсти Христовы.
Исторический экскурс
Кажется, первым из всех, Тертуллиан в начале III века умудрился проанализировать жертву Христову в терминах римского права. За ним следом шли св. Амвросий и блж. Августин, а уже за ними св. Ансельм Кентерберийский и св. Фома Аквинский, Лютер, Кальвин, Боссюэ, Бурдалу, отец Монсабре… Тексты всевозможных проповедников, катехизисов, богословов многочисленны и образуют бесконечную цепь, не прерывавшуюся с III века вплоть до середины ХХ-го, до доминиканца о. Брукбергера.
Мне кажется, что нужно вам представить несколько образчиков подобной литературы, чтобы вы смогли своими глазами убедиться в нелепости и абсурдности такого богословия. Итак, вот отрывок из проповеди Боссюэ перед королевским двором в страстную пятницу 1660 года. Речь идет о Боге-Отце: «Он [Бог-Отец] оттолкнул Своего Сына и распростер нам объятья; на Него Он посмотрел в гневе, а на нас кинул взгляд, полный сострадания… Его гнев прошел, разразился и утих, ударив при этом по Его невинному Сыну, боровшемуся с
20
См. список таких произведений и ссылки на них в моей книге «Чтобы человек стал Богом» (СПб.: Алетейя, 2014, гл. VII., с. 286–289).
«Бог видит в Нем как бы живой грех… При этом, божественная справедливость забывает вульгарное стадо людей, она смотрит лишь на этот странный и ужасный феномен, в котором ей предстоит найти удовлетворение. Пощадите Его, Господи, это же Ваш Сын. – Нет, это грех, а грех должен быть наказан» 21 . С высоты кафедры в Нотр-Даме, это, должно быть, звучало, грандиозно!
И вот вам о. Р. Брукбергер, и это уже середина ХХ века:
«Пути чести истекают кровью. У чести своя собственная логика… в которой кровь вызывает кровь. Даже самому Богу пришлось подчиниться этой диалектике, вот почему лучший из сынов человеческих был казнен… Историк может еще раз пересмотреть, как проходил суд над Иисусом, выявить причины, по которым Он был осужден на смерть… мы при этом знаем, что Распятие Христа было связано с делом о чести Бога. Грех – не столько непослушание правилу, сколько оскорбление чести Бога, и это оскорбление было смыто кровью Иисуса» 22 .
21
Текст цитируется отцом Кармом Филиппом де ля Трините (Carme Philippe de la Trinit'e) в сборнике: Amour et violence (Collection des 'Etudes Carm'elitaines, Descl'ee de Brouwer, 1946, p. 108).
22
Цит. по: Alexis van Bunnen. Contacts. 1976. № 95. P. 188.
Однако в 1931 отец Жан Ривьер признал, после долгого и пристального изучения подобных теорий, что «представление о Боге, предполагаемое таким богословием, оказывается шокирующим» 23 . Но, как мы успели уже заметить, его собратья не торопятся последовать в этом его примеру: ко Второму Ватиканскому Собору богословы римской курии разработали схему Искупления, заранее разослав ее всем епископам, и тут вновь мы видим все те же юридические термины 24 . Вы знаете, что «отцы» этого Собора отказались быть всего лишь регистрирующим разные мнения механизмом и потребовали, чтобы все схемы свободно обсуждались на самом Соборе, не очень оглядываясь на тексты, предварительно разработанные курией.
23
Jean Rivi`ere. Le dogme de la R'edemption (J. Gabalda et Fils, 'editeurs, 1931, p. 246).
24
F.-X. Durrwell. Le myst`ere pascal, source de l’apostolat (Les 'editions ouvri`eres, 1970, p. 54, прим. 1).
Кардинал Ратцингер, будущий папа Бенедикт XVI, признавался, что схема эта действительно содержала в себе «самую распространенную христианскую идею искупления» 25 (позволю себе заметить, что распространено оно у западных христиан, а не у восточных). К тому же, такое объяснение механизма искупления никогда не было принято в качестве догмата. Это всего лишь, как верно заметил Ратцингер, «распространенная … идея искупления», что тоже весьма серьезно, ведь насаждалось оно веками и очень глубоко вошло в сознание и подсознание миллионов верующих.
25
J. Ratzinger. Foi chr'etienne, hier et aujourd’hui (Mame, 1969, p. 156).