О культуре и не только
Шрифт:
Что такое красная звезда в народном сознании? Знак памяти обо всем масштабном, государствообразующем (Россию образующем), что было в советскую эпоху. О войне, прежде всего. То есть – о Победе. Предъявите собственную победу, одержите верх в третьей мировой – экономической, и с чистой совестью демонтируйте рубиновые пентаграммы.
Когда постсоветское кино приблизится по гуманистическому посылу к лучшим картинам советской эпохи; когда в новой России будет написана хотя бы одна песня, сопоставимая по качеству с шедеврами советского песенного творчества; когда телеканалы перестанут с утра до ночи взбивать желтое с красным – пошлятину с расчлененкой, дилемма «орлы или звезды?» заметно
Неделимость истории, на мой взгляд, так же принципиальна, как нерушимость границ. Иначе – где именно, через какую хронологическую точку мы проведем черту и скажем: что было до этого момента, правильно и благотворно, а что после – от лукавого? Приходилось слышать, будто бы таким рубежом является февраль 1917-го. Но, положа руку на сердце, нельзя не признать этот ответ формальным. Любая революция – как всякий взрыв – имеет стадию подготовки. Это финальное звено в долгой цепочке причин и следствий.
Не всё, что делалось под двуглавым орлом, было праведно, не всё отвечало христианским ценностям или, как минимум, интересам империи. Не все, жившие под сенью двух крыл и аналогичного числа голов, веровали в Бога. Профессор Преображенский, чья нелюбовь к пролетариату почему-то считается хорошим тоном в новой России, духовно уступал самому неразвитому пролетарию. Ибо расходовал талант, интеллект и бессмертную душу, пересаживая яичники обезьяны престарелым нимфоманкам. Скажете: орел не виноват?
Так и звезда не виновата.
Не ломайте людей, у которых осталось хоть что-то святое. За ними могут прийти другие – без святынь вообще.
Ты за стиляг или за комсомольцев?
14.01.2009
В МИНУВШЕМ году телеканал «Россия» крайне изобретательно обошелся с отечественной историей – во-первых, втянув всю страну в выборы главного имени, а во-вторых, вложившись в производство фильма Валерия Тодоровского «Стиляги». Теперь народ – реальный и виртуальный – ожесточенно спорит о достоинствах князя Александра Невского, разводит конспирологию вокруг третьего места Сталина, а в стиляг и комсомольцев готов играть как в «казаки-разбойники», поделившись на два лагеря. Лично я – по итогам просмотра – остаюсь с комсомольцами. История – вещь опасная. У нас так взрывоопасная. Потому, затевая проект «Имя Россия», а под финал года выпуская на экраны «Стиляг», продюсеры повторяли: это всего лишь игра. Не надо сталкиваться носами до кровавой юшки. И все-таки игры предполагают честный свод правил. В «Имени…» эта честность была. В «Стилягах» она, на мой взгляд, отсутствует.
«Стиляги» сделаны как мюзикл, в первую очередь, видимо, чтобы воспользоваться всеми преференциями жанра. От мюзиклов не требуют достоверности. Фабула может быть самой приблизительной, соответствие реалиям – абсолютно вольным. Атмосферу эпохи – даже картинку – воссоздавать не обязательно. Это вам не «Ликвидация». Вместо домов и улиц – размытые пятна.
Тонкость, однако, в том, что время и место действия «Стиляг» указаны точно: 1955 год, Москва. Таким образом, молодняк – если посмотрит кино без взрослых – вполне может увериться, будто по «Броду», она же улица Горького, только и хиляли попугаистые – вырви глаз – чуваки с крашенными акварелью бульдогами и средь бела дня целовались взасос. А молодой авангард трудового народа – комсомол, поголовно облаченный в мешковину и пропагандирующий едва ли не монастырскую аскезу, часы досуга посвящал охоте на этих самых попугаев, сладострастно выдирая им перья из разных мест.
При этом главная вдохновительница
Кто жил в 1955 году, снимает про те времена «Покровские ворота». Кто не жил – «Стиляг». Бедный пижон Костик Ромин – его бы на «Броде» засмеяли…
Спорить о правдоподобии всего вышеизложенного не приходится. Хотя бы потому, что прелестные девушки на фотографиях полувековой давности – наши мамы. Не стиляги. Обычные московские комсомолки, а равно спортсменки и красавицы. С пушистыми локонами. С затянутыми талиями. В нарядных, зачастую собственными руками сшитых платьицах. Такие разные. Такие уникальные – без всякого выпендрежа. Попробуйте объяснить им сегодня, чем «стиляжная» юбка Пользы, за которую ее яростно проклинают старушки в поликлинике, отличается от их собственных «фестивальных» – из 1957-го – солнце-клешей (до сих пор хранимых). Тем паче для них загадка – как за два года до упомянутого фестиваля можно было заполучить в Москве черного ребенка. С героиней фильма «Цирк» это, конечно, случилось раньше, но тот ребенок все-таки был made in the USA…
Доказывать, что в Москве-5 5 на девчонок не набрасывались с ножницами, дабы оттяпать кудряшки, что люди с комсомольскими значками хохотали, танцевали и размножались, не прибегая к партеногенезу, кажется нашим родителям нелепым.
Разумеется, правда одних – пусть даже многих – не может претендовать на титул всеобщей универсальной правды. Но «Стиляги» как раз и разочаровывают односторонним, а значит, инфантильным взглядом. Вроде модной до сих пор болтовни: «Ах, до чего меня унижал в детстве пионерский галстук!.. Ах, как я горжусь, что меня в свое время исключили из пионеров!..» Кого не исключали – тот вроде ущербен. Целая страна ущербных – как почва для десятка героев. Целая страна серых – фон, на котором ярко блещут стиляжные звезды…
Но ведь «Стиляги» – игра, забава, миленькое музыкальное кино. Комедия Александрова наоборот. Не судите строго. Не поминайте, что 1955-й – это всего лишь десять лет мирной жизни и хватало проблем, помимо танцев, и в школьном звании «комиссар» нет ничего унизительного для девочки. До комиссара Кати была, например, комиссар Искра Полякова из повести Бориса Васильева «Завтра была война…». И уж, если на то пошло, страну создавали комсомольцы, а не фарцовщики. И воевали за нее комсомольцы… Ладно, не будем. Не стильно это все как-то. Считай, по-жлобски. Тут шутят люди, а тут вы со своим «звериным серьезом»…
Одну правду, то есть половину правды в последнее время представил зрительскому вниманию не только Валерий Тодоровский. Были еще Андрей Кравчук с его «Адмиралом», Алексей Балабанов с «Морфiем». Сначала красные режиссеры долго снимали кино про плохих белых. Страшных в своем зверстве, комичных в непроходимой тупости либо – лучший вариант – упорствующих в классовых заблуждениях. Теперь белые режиссеры (да с чего они, собственно, побелели?) снимают кино про плохих красных – причем без всякого юмора и сочувствия. Про кучку осатаневших инородцев, которые вдруг, на пустом месте, подорвали самодержавие, православие, народность… Советскому кинематографу до сих пор не противопоставлено ничего, кроме антисоветского. А при условии равенства идеологий надо признать, что советский был гораздо качественнее. В художественном отношении.