О лемурах
Шрифт:
– Да, да… Это ты, – сказал он как-то неопределённо, обернувшись.
– Отец, мне нужна твоя помощь, – мальчишка выглядел так, словно что-то случилось серъёзное.
Господину Георгу это показалось странным. Поэтому он отложил бумаги в сторону и приготовился слушать. Адвокат не помнил, когда младший сын о чём-то просил.
– Что ты
– О чём, о чём? – удивился отец. Он чуть не поперхнулся и вопросительно посмотрел на сына, ожидая продолжения. Только Клеменс молчал.
– Что это такое: лемуры? Это что, векселя или платежи такие? Нет, камни?– попробовал уточнить господин Георг.
– Всё понятно… Значит, ничего не знаешь.
– Что за глупости ты говоришь? Чем забита твоя голова? – отец отложил бумаги и строго посмотрел на Клеменса, – И что может быть такое, о чём я не могу знать?
– Я просто спросил. Мне интересно.
– А мне вот что интересно: тебе четырнадцать лет, скоро исполнится пятнадцать. Пора пристраиваться к делу. Но тебе даже самую простую работу нельзя поручить! В гимназии на тебя жалуются учителя. Тебя и в этом году не переведут в следующий класс, а ты думаешь о каких-то камнях или какой-то другой ерунде.
– Это совсем не камни. Боюсь, папа, что ты не поймёшь.
Подошла Ханна. Женщина услышала громкий разговор между отцом и сыном, и была сильно удручена. Вероятно, она хотела поддержать мужа, но тот распалился настолько, что не дал жене и рта открыть.
– А я хочу, чтобы ты кое-что понял! Ты почти не бываешь дома, – голос адвоката становился угрожающим, – ничем полезным не хочешь заниматься. Вот и вчера весь день пропадал неизвестно где. Ты опять ходил к этим бродягам?
– Я не понимаю, о ком ты говоришь?
– Все ты прекрасно понимаешь! Этим своим знакомством ты позоришь семью. Я – уважаемый человек в городе. У адвоката должна быть безупречная репутация. Мне доверяют свои дела влиятельные люди. И твой старший
– Раз так, то понятно…
– Ты брось это мне! – почти взревел Георг, – я не позволю говорить со мной в подобном тоне!
– Вообще-то я просто хотел узнать. В моём вопросе не было ничего обидного. Неужели я не могу спросить тебя о том, что мне интересно? А с кем мне дружить, это как-нибудь я сам решу.
Георг кипел от ярости, хотя подобного проявления чувств он никогда себе не позволял. Обычно он подавал пример сдержанности и, казалось, ничто не может вывести его из равновесия.
– Сколько ещё можно терпеть такое поведение? – рассуждал адвокат о поступках младшего сына. Он повернулся к жене и продолжил. – Клеменсу пора пристраиваться к ремеслу, добытому великими трудами. К ремеслу, почетному и важному, что кормит всю нашу семью. Но твой сын, как нарочно, демонстрирует полное презрение к делу, которым занимаются отец и старший брат. Да еще этот морской бродяга Ханк со своим непутёвым семейством!
Ханна покачала головой: «Георг! Ты только не нервничай!»
– Как не нервничать?! – ещё больше распалялся отец, – ему надо, надо… Что вместо этого он делает? Вчера я принимал дома владельца торгового дома господина Шульца, а мой младший сын пришел домой грязный и оборванный.
– Просто попал под дождь, – попытался оправдаться Клеменс, но Ханна тут же замахала на него руками: «Молчи, молчи!»
Обычно спокойный, немногословный адвокат раскраснелся и просто закипал от негодования. Никто прежде не видел его таким. Даже в самых сложных судебных делах господин Георг не терял самообладания.
Они так и стояли в боевых позах друг напротив друга и неизвестно чем бы всё закончилось, но Ханна, не выдержав вмешалась и развела отца и отпрыска в разные стороны. Ей самой было горько от поведения сына, но что тут поделаешь?
Конец ознакомительного фрагмента.