О любви: черными чернилами и белым стихом

Астерискос

и мне так хочется верить,

что это не навсегда.

По другую сторону стекла

По другую сторону стекла

Ты молчишь и я молчу согласно.

Зеркала, кривые зеркала –

Среди них ищу тебя напрасно.

Легкой тенью промелькнешь ты вдруг,

Только где искать тебя, не знаю;

Как коснуться губ твоих и рук?

Я догнать тебя не успеваю.

Я ладонь навстречу протяну,

Но она наткнется на

преграду.

Почему, скажи мне, почему

Ты не можешь быть со мною рядом?

Между нами холодок стекла –

Тонкая, но прочная преграда.

Я ждала, я так тебя ждала –

Мне от жизни ничего не надо,

Только был бы ты со мною рядом,

Вот по эту сторону стекла...

грусть

грусть...

дождливая тихая грусть...

ты таишься в моих глазах

пусть!

ничего не вернуть –

ну и пусть!

не жалей о прожитых днях

всё,

всё прошло навсегда –

да!

лишь

в хрупкой памяти живы года...

нет!

ничего не проходит навек –

нет!

это просто январьский снег

заметает мой след

просто снег...

Огонь лизнул мне руку как собака

Огонь лизнул мне руку как собака

И жадно бросился на смятые листы:

С урчаньем тихим он жевал бумагу –

Мои надежды, мысли и мечты.

Письмо к тебе... наивное как детство...

Оно сгорело у меня в руке.

Чтоб память исцелить нет лучше средства,

Чем пламя на изорванном листке.

Пусть все горит!

Что берегла так долго,

Все, что любила часто вспоминать...

От памяти нет никакого толка –

Мне нужно научиться забывать!

Из жизни вырвав целые страницы,

Я сделаю их пеплом навсегда –

Не стану больше плакать и томиться

И заливаться краскою стыда!

Пускай горят ошибки и удачи –

Пусть жизнь начнется с чистого листа!

Мой прошлый опыт ничего не значит,

Пусть лучше там чернеет пустота...

Мой зверь ручной послушно съел бумагу,

Оставив мне лишь горький черный прах...

И щеки обожгла предательская влага,

Оставив привкус крови на губах.

Сжигать себя...

Младенческая глупость!

Когда я плакала,

я плакала всерьез.

И вся моя накопленная мудрость

Не стоит даже капли этих слез.

Испила я чашу до дна

Испила

я чашу до дна –

А на дне только горечь слез.

Слепо пялится в окна луна,

И в душе моей воет мороз.

А в груди – пустота...

пустота...

Разлетелись осколки в ночь.

Я одна – и вокруг темнота...

Мне бы вырваться,

вылететь прочь,

Но обломаны крылья

и нет сил взлететь,

Забирает мороз остатки тепла.

Сквозь снежинки в ресницах

буду молча смотреть

Киноленту той жизни,

что не прожила.

Я зажмурюсь до боли

Я зажмурюсь до боли

и губу закушу до крови.

Я уйду в темноту

под холодные струи дождя.

Я уйду без огня,

без надежды

и без любви

И тихонько закрою дверь,

уходя.

Ничего, все пройдет –

даже смертная эта тоска...

И текут по щекам –

нет, не слезы, –

а просто дождь.

Ничего, что душа как–то слишком пуста –

Подожди, и ты счастье найдешь.

Не грусти,

не проси

и не плачь.

Просто молча стой под дождем.

Сердце в теплых ладонях спрячь

И шепни ему: “Подождем.”

Ну что же, наверное, мне не дано

Ну что же, наверное, мне не дано

Согреться теплом любви.

Лишь ветер стучится в мое окно,

Ночь смотрит в глаза мои.

Мир полон людей – но не для меня,

Ведь без тебя – мир пуст.

Но я улыбаюсь под взглядом дня,

Скрывая поглубже грусть.

Нет, я не заплачу, не закричу,

И может быть, улыбнусь.

Плечами пожму и промолчу

И даже не оглянусь.

За что этот крест, я не спрошу,

Пощады не стану молить:

Я все же люблю –

и значит, дышу;

Мне не о чем больше просить.

ПОЛОСА БЕЛАЯ

Я храню твою теплую нежность

Я храню твою теплую нежность

В стылом мраке осенних ночей,

Чтоб холодная безнадежность

Не задула мерцанье свечей.

Помнят пальцы прикосновенье

И пожатие теплой руки –

Вечность сжалась в одно мгновенье

И втянулась в кошачьи зрачки.

Я закрою глаза, чтоб вернуться