О любви… о войне… и не только…
Шрифт:
Тоской ночною зарожусь,
И грустью вместе заболеем,
Но знай – ВСЕГДА к тебе вернусь!
И мы друг друга отогреем!
Последней любовью тебя назову!
Быть иль не быть – вот глупый вопрос,
Если хоть раз ты был счастлив,
Если в ладонях ей сердце принёс,
Пред ней коль душою распластан.
Последней любовью тебя назову!
Нет, нет, всё не то! Не
Единственной, первой, на жизнь всю мою,
Пока там стучит, в межреберье.
Пока вдохом-выдохом дует мне грудь,
Течёт краснота пока в жилах,
Пока глаза видят небесную муть,
Пока плоть тепла, не остыла.
Люблю каждой клеткой, дрожа, трепеща!
Люблю, задыхаясь от неги.
Бродил столько лет и душой обнищал,
Воскрес, в твои ткнувшись колени!
Неважно, мне сколько осталось ещё,
Ведь главное – ты со мной рядом!
Ты – тёмного царства шальной светлячок,
Заблудшего сердца отрада.
Не смотри на меня чужого
Не смотри на меня чужого,
Равнодушно так не смотри!
Во мне видеть сейчас родного
Ты не хочешь, как ни крути…
Я обычен в глазах небесных
И не лучше всех тех других.
Бог мой, видел ты, – был я честным
На земле лишь для них одних!
Отчего превратился в массу –
Часть тех серых, безликих туш?!
Никогда не носил я маску,
В родство наших лишь веря душ!
Не хочу я так, слышишь! Больно
Серым пеплом по небу плыть.
Мне нужно твоих глаз раздолье,
Жить тобой хочу, петь и пить.
Не захлопни души объятья,
Сердце изморозью не крой,
Без тебя родной нету счастья!
Лишь в тебе мой живет покой.
Просьбы
Я хочу, окунаясь в колени,
Просто тихо, обнявшись, молчать,
Я хочу, чтобы свечи горели,
Помогая нам сладко мечтать.
Я хочу на траве, на рассвете
Вдыхать чудный твой запах волос,
Прошептать тебе строчки (не эти),
Те, что в ночь записать удалось.
Улыбаться закатному солнцу,
Жмурясь сладко в последних лучах,
Целовать его тёплую бронзу
На твоих нежных, добрых плечах.
Или где-то, под звуки прибоя,
Нам, обнявшись, бродить по воде,
Будто нас на Земле только двое…
Вот такие, Бог, просьбы к тебе.
Любовь – очаг?
Любовь не помню кто сравнил с камином
Иль
И мысль вся в общем: ты её корми, мол,
Иначе та потухнет. Смысл в том…
Тут спорить можно долго и упорно,
Ведь мнений столько, сколько и людей.
На истину не претендую скромно,
Но поделюсь концепцией своей:
Не знаю, как кормить, но знаю точно -
Она умрёт, как будто не жила.
Если ее испытывать на прочность
Не верностью, а въедливостью – да!
И въедливость – не в виде педантизма –
Заботясь друг о друге от и до,
А подозрения на уровне садизма,
Претензии без дела, ни за что.
Когда проснешься утром и гадаешь,
Что новый день пророчит на сей раз,
Как будто изнутри весь выгораешь,
Как будто сушит сердце ядом фраз.
Так хочется сбежать, зарыться, скрыться,
Разбить свой телефон, сжечь все мосты.
Надежда до последнего томится,
Сжав зубы, нервы, снова терпишь ты.
А капля, как известно, камень точит,
Металл, ребята, тоже устаёт.
Когда тебя не слышат днём и ночью,
Внутри тихонько кто-нибудь умрёт.
Быть может, я сумбурно излагаю
И истины – на грош в моих словах,
Но я, простите уж, не понимаю,
Любить и издеваться – это как?
В любви, уверен, диалогу место,
Услышать, слушать, понимать уметь,
Не мять мозги, как дрожжевое тесто,
Ну как тут чувству-то не умереть!
И самое забавное в итоге,
Когда терпенья вдруг порвётся нить,
Когда уйдёшь, не глядя по дороге,
Тебя опять найдут, в чём обвинить.
В ответ мне: «Парень, выбирай получше,
Не торопись, подумай, присмотрись».
Но ты ж не на базаре ищешь груши,
Перебирая! Есть ещё «влюбись»!
Я сам не ангел, это понимаю,
Я очень сложный, вредный и взрывной,
Но я мозги в любви не поедаю
И не терплю того же и с собой.
Да, было дело, разбивал сердца я,
Бывало, впрочем, били и моё,
Но я их не ищу, не собираю,
Чтобы разбавить скучное житьё.
Так о кострах, об очагах, каминах…
Вдвоём кормите пламя, не скупясь.
Оно само гореть, увы, не в силах,
И реки повернуться могут вспять.
Я тебя всё равно люблю!
Я тебя всё равно люблю!