О людях и нелюдях
Шрифт:
Сегодня она расстанется с оборотнями. Будет пытаться наладить жизнь в селении, где почти каждый день придется сталкиваться с ушлой кабатчицей, противным Коськой и злобным Воронцом. Вспомнив этих троих Винка похолодела. Они же спросят ее, куда делись пес и кот!.. А вот и не спросят, потому что она не желает здесь оставаться. И не потому, что боится расспросов, а потому, что народ здесь неласковый. Да еще не хочется бросать на произвол судьбы Дрозда и Вьюна, бедных, всеми обиженных звериков…
Девушка чуть
На память пришла Осинница, приютившая беглянку и жестоко поплатившаяся за это. Оборотням ворожея тоже помогла. И раз не получается отплатить добром ей, нужно попытаться помочь хотя бы этим двоим…
— О чем задумалась, Ромашечка? — прервал ее мысли голос Вьюна. — Выглядишь кислой, как третьеводнишнее молоко летом.
В каморке было темно, но кошак, конечно, и без света разглядел грустное выражение лица девушки.
— Давайте, я провожу вас до города, — решилась она. — Помогу пройти заставы. Только… Вьюн, объясни эту шутку… с пряжкой.
Кошак захихикал, Дрозд тут же отвесил ему тумака.
— Виночка, не надо, мы сами дойдем.
— Нет, надо, надо. Пусть черный один отправляется, если хочет, а ты со мной, — Вьюн по-кошачьи прижался к девушке и задышал ей в шею.
— Так что там с пряжкой? — она увернулась от щекочущего дыхания.
— Ромашечка, не беспокойся, мало у кого из стражников она серебряная.
Винка не собиралась отступать и повернулась к Вьюну, ожидая ответа. Тот вздохнул и, косясь на всякий случай на сердитого приятеля, сидящего на полу напротив, принялся шептать в девичье ушко, постепенно становившееся все более розовым.
— Врешь! — девушка не выдержала и оттолкнула кошака. — Это ж надо такую гадость выдумать!
— Вовсе не гадость. И не только мужики так думают. Спроси у кабатчицы.
— Дрозд!
— Я не слышал, что он тебе говорил, но, думаю, правду. Все еще хочешь с нами идти?
— Вы же не станете… — девушка мучительно покраснела.
— Без твоего желания — никогда! — горячо заверил Вьюн.
Винка с облегчением вздохнула, убежденная, что желание проделать непотребство, описанное кошаком, у нее не появится. И про кабатчицу он наверняка бессовестно врал, прекрасно понимая, что девушка ни за что не решится задать той подобный вопрос.
Отправились в путь утром, попрощавшись с хозяйкой. Вернее, прощалась с ней Винка и, отчасти, Вьюн, небрежно потершийся о подол кабатчицы и быстренько шмыгнувший к ногам девушки.
— Спасибо за кота. Тут тебе кой-какая снедь в дорогу, — Винка с благодарность приняла узелок. — Крысолов твой рыжий отменный. И такой затейник! — женщина не сдержала довольной
Постороннему наблюдателю разговор хозяйки и постоялицы мог бы показаться странным, но по случаю раннего часа в кабаке никого не было.
— Нет, он просто пес.
Дрозд на сей раз хорошо играл роль "просто пса". В очередной раз клацнул пастью в попытке поймать разбуженную утренним солнышком муху и даже ушей не повернул в сторону говоривших.
— Тоже неплохо, — кивнула женщина. — Жаль, моя Жучка сейчас не готова, от такого кобеля щенки хорошие получились бы. Я б и заплатила.
— Да, жаль, — пробормотала Винка, про себя очень радуясь этому обстоятельству. Она не знала тонкостей отношений оборотней с животными, но почему- то была уверена: Дрозду идея кабатчицы не нравится.
Как бы пес к этому не относился, вел он себя по-прежнему безупречно. Поймал, наконец, надоедливую муху, и теперь тряс головой, не открывая пасти.
Когда селение осталось далеко позади, и парни приняли человеческий облик, Вьюн не преминул обсудить заинтересовавший его предмет.
— Слушай, Дрозд, а у кабатчицы голова варит. Неплохой источник дохода предложила.
— Слушай, Вьюн, я бы сказал тебе кое-что, да не хочу при Виночке.
— А оборотни не… — начала было девушка, вспомнив обрывки историй про нелюдей, слышанные в родном селении.
— Нет! — отрезал Дрозд.
— Некоторые очень даже да, — хихикнул Вьюн. — Это я не о себе, конечно, — поспешно добавил он. — У меня традиционные вкусы, но и любители остренького среди нас встречаются.
— Мерзость, — буркнул пес.
— Значит, про оборотней все же правду говорят… — огорчилась Винка. — Это и впрямь… отвратительно. И у собаки после могут появиться щенки?
— А вы, люди, что, лучше? — возмутился Вьюн. — Кто с малолетками, кто со своим же полом. А уж чего некоторые людины желают, когда с оборотнем спят… Про мужиков не знаю, но, подозреваю, отсутствием фантазии они тоже не страдают.
— Помолчи, рыжий, а? — Дрозд определенно злился. — Не бывает у животных от оборотней приплода.
— Все печешься о людинке? По-моему, она должна знать правду о жизни и о своем племени.
— Во-первых, я просил тебя Виночку так не называть. Во-вторых, она перед тобой ни в чем не виновата. Правда правдой, а ты просто злость на людей срываешь. Мне что, возненавидеть всех рыжих, если один когда-то насолил?
— У-у, кикимору тебе… — пробурчал Вьюн, и быстро зашагал вперед.
— Не сердись на котика, Дроздок, — Винка потеребила парня за рукав. — Я знаю, что он не злой. Наверное, люди и впрямь обходились с ним неласково. А это слово, «людина»… Что оно означает?
— Не важно. Нехорошее слово, и все.