О ней и о ней
Шрифт:
Время буйных ветров миновало,
Нет во рту половины зубов.
А душистой траве сеновала
Предпочли мы постель и клопов.
На
Патриоты ушли на покой
И ночные кровавые пляски
На горшок променяли ночной.
Пьер, а помнишь ты Рамону,
А красавицу Мари?
Ту, что старого барона
Застрелила на пари.
Помнишь пенье гильотины,
Плеск дешевого вина
И плетеную корзину,
Что голов была полна.
Помню пламени отблеск веселый
И пожарища мести святой.
Сокрушительный треск “карманьолы”
И Жанетты завистливый вой.
Дух решимости классовой нашей
Побороть ненавистных врагов.
Стройной ножкой месящая кашу
Крови, грязи и чьих-то мозгов.
Где ж вы наших сердец королевы?
Где
Воплощенья народного гнева
Поголовно ушли на панель!
Разнесло нас по душным конторам.
Все кумиры почили в гробу.
И забита дверь клуба в котором
Мы Вселенной вершили судьбу.
Потускнело холодное солнце,
Мы в покое живем и тиши.
Но я верю, что скоро вернется
Время праздника нашей души.
Ураган марсельезного зова
Сдует тяжкую затхлость оков
И корзину плетеную снова
Мы наполним до самых краев.
Флаги на митингах разнообразной политической ориентации меняются как в калейдоскопе.
Стоп кадр. Титр:
КОНЕЦ
Сцена 119. Улицы города перед ГубЧК. Зима. Ночь.
Стуча стальными ногами из ворот ГубЧК в копоти крови и нефти груженый трупами и зачехленный выезжает грузовик и топает по улице на кладбище.