О пользе размышлений
Шрифт:
Рейвенкловец тяжело дыша посмотрел на профессора Люпина, закрывшего за привидением дверь. Гарри действовал, не задумываясь, и применил вместо заклинания «Риддикулус», предназначенного для боггартов, изученные летом с помощью Тонкс чары Защитника, что вряд ли могло устроить преподавателя. Однако вместо неодобрения Гарри прочитал в глазах профессора ясно выраженное уважение.
— Мистер Поттер, вы, конечно, сделали не совсем то, что от вас ожидалось, но, тем не менее, достигли успеха, — профессор помолчал несколько секунд. — Откровенно говоря, я и сам плохо представляю, как
Гарри успел успокоиться и решил, что наступил подходящий момент, чтобы попросить профессора о личной встрече. Вряд ли они в ближайшее время останутся наедине еще раз.
— Сэр, а вы учились именно там? — он знал это и так, но посчитал такой вопрос хорошим способом перевести разговор в нужное русло.
— Да, в свое время мы учились там с твоим отцом, — на губах профессора появилась улыбка. — Ты, кстати очень похож на него.
— Мне многие говорят это, но я очень мало знаю о нем. Вы не могли бы рассказать о том, каким он был? — Гарри с надеждой посмотрел на своего преподавателя. Он не думал, что тот сможет отказать ему в такой просьбе.
— Конечно, но только, разумеется, не на уроке, — профессор задумчиво нахмурил лоб. — В эти выходные я буду занят, но в следующую субботу с удовольствием приглашаю тебя на чай после ужина.
* * *
— Привет, Хагрид! — Гарри с друзьями стоял пред дверью избушки лесника и наблюдал смену выражений на лице ее хозяина, начиная от удивления и заканчивая откровенной радостью.
— О, привет! Просто так зашли поболтать, или случилось чего? — голос Хагрида одновременно выражал обиду и надежду.
Обида великана была вызвана тем, что ни один из друзей не выразил желание обучаться уходу за магическими существами. Дело в том, что в этом году ученикам было предложено выбрать помимо обязательных предметов, которые они изучали и раньше, и к которым теперь прибавилось изучение жизни обычного или магического мира, еще два предмета из трех возможных, не входящих в основной курс. Друзья дружно решили ходить на нумерологию и руны, поскольку посчитали их более важными, чем уход за магическими существами, а именно последний предмет и должен был в этом году преподавать Хагрид.
Благодаря тому, что зимой удалось покончить с загадкой тайной комнаты Слизерина, с лесника Хогвартса были сняты все обвинения в преступлении, совершенном когда-то Томом Риддлом. Дамблдор, зная любовь Хагрида к зверям, а заодно в виде своеобразной компенсации, предложил великану занять освободившееся место преподавателя по этому предмету. Хагрид явно рассчитывал, что рейвенкловцы, благодаря усилиям которых и стала возможна его реабилитация, с удовольствием будут посещать уроки новоявленного профессора, а когда узнал, что они выбрали другие предметы, то весьма сильно расстроился.
— Хагрид, нам просто захотелось навестить тебя, — Гарри говорил как можно убедительнее. — Ты же не собираешься обижаться на нас, за то,
— Ну, того, проходите тогда, — Хагрид сохранял несколько надутый вид. — Хоть чаем вас угощу, раз ко мне на уроки не ходите.
— Нам как раз очень хотелось на них ходить! — горячо воскликнула Гермиона. — Но ты представляешь, профессор Флитвик наотрез отказался подписывать разрешение на изучение ВСЕХ предметов! А без нумерологии и рун нам никак не обойтись в будущем, — в голосе мисс Грейнджер звучала неподдельная грусть.
Когда Гермиона говорила, что ОНИ очень расстроились от того, что придется выбрать только два предмета, она имела в виду в первую очередь себя. Друзей девушки не особенно прельщала перспектива посвящать свое время изучению пусть и магических, но все же животных. Но зато фанатка учебы мисс Грейнджер горевала от самого факта, что ей придется ОТКАЗАТЬСЯ от хоть каких-то предметов с такой силой, что ее переживаний хватило бы на всех четверых.
— Да я понимаю, — Хагрид видел, что Гермиона расстроена вполне искренне, и не мог огорчать ее еще больше своей обидой. — У вас времени и так мало, а тут еще дополнительные уроки. А я хотел вам показать таких замечательных зверюшек!
— Ну, ты же можешь нам их показать и не на уроках, — Гарри постарался не уточнять, что понятия Хагрида об «интересных» животных несколько расходятся с мнением большинства людей. — Мы уверены, что и так их увидим.
Обрадованный тем, что разговор пошел о его любимом предмете, Хагрид с полчаса рассказывал ребятам, каких он замечательных зверей уже успел показать ученикам, а какие еще ждут своей очереди. Несмотря на откровенно неграмотную речь нового профессора, рассказ получился интересным, так как Хагрид прекрасно разбирался в волшебном животном мире и искренне любил всех животных. Особую прелесть рассказу предавало то, что сейчас рядом с учениками не было всех тех монстров, о которых так ласково отзывался великан.
Дав хорошенько выговориться их гостеприимному хозяину, Гарри наконец решил перейти к вопросу о событиях двенадцатилетней давности, который и был основной причиной их прихода в гости.
— Хагрид, помнишь, когда мы с тобой познакомились, ты мне рассказывал на том острове о волшебном мире? — Гарри увидел, как при этих его словах лицо великана приняло довольное выражение.
— Ну дак, конечно, — Хагрид смущенно кашлянул. — Это я на самом деле горжусь, что был первым, кто сказал тебе, что ты волшебник.
— Так вот, ты тогда сказал, что лично забирал меня из развалин дома родителей, — голос Поттера стал немного тише. — Ну… когда они погибли…
— А… да… так оно ж и было, — Хагрид достал огромный носовой платок и шумно высморкался. — Тогда же я тебя и увидал в первый раз. Ну, дак я ж тебе говорил.
— Да, но тогда у меня и так голова пухла от новых впечатлений. А ты не мог бы рассказать нам это сейчас подробнее? — Гарри увидел, что великан слегка нахмурился, и поспешил заранее отклонить возможный отказ. — Пожалуйста, Хагрид, ведь кроме тебя никто не знает, что там происходило, а мне хочется как можно лучше восстановить события того дня.