О пользе русского языка

Матлин Александр

— Вода говно?

Спортсменка, наконец, думает, что поняла вопрос, и говорит:

— Да, — говорит, — вода здесь действительно неважная. Не иначе,

как от неё все неприятности.

Джон, конечно, опять недопонял. Вернее, он ничего не понял, кроме слова "да". Так он и перевёл. И кроме того, ещё от себя добавил, чтобы убедительнее звучало:

— Да, стул у неё никуда не годится. Смотреть не на что. Прямо дерьмо какое-то, а не стул.

Я уж не знаю, какое лечение назначил доктор этой пациентке на основании Джонова перевода, но она, как не странно, вскоре поправилась, порозовела лицом и вполне удачно выступила на соревнованиях, не посрамив честь своей родины.

В магазинах Джон тоже, конечно, мучился с этими надоедливыми спортсменками, но не так сильно, как в больнице. В магазинах он приучил их, а заодно и сам научился

выражать жестами такие тонкие понятия, как размер, цена, цвет и даже оттенок. И они остались вполне довольны друг другом. Вернувшись домой, спортсменки всем рассказывали, какой у них был красивый и высоко квалифицированный переводчик-канадец.

А у Джона, представьте, от шока, вызванного этими олимпийскими мучениями, проснулся интерес к языку своих родителей. Он начал с того, что выучил, как по-русски будет "менструация", что, к его удивлению, оказалось совсем не трудно. Это его воодушевило, и дело пошло дальше. Говорят, теперь он заведует кафедрой русского языка то ли в Гарварде, то ли в Стэнфорде.

New Jersey

March 2007