О судьбе
Шрифт:
Итак, он должен быть облеченным во внешнее тело. (27) Но так как это [Анаксагору] не угодно, то остается ничем не прикрытый, простой ум, не связанный ни с чем, посредством чего он мог бы ощущать. Наш разум, как мне кажется, этого не в состоянии понять.
А Алкмеон из Кротона, который приписал Солнцу и Луне, и остальным звездам, и, кроме того, душе божественность, не подумал о том, что он приписал смертным вещам бессмертие [53] . И Пифагор, полагавший, что есть охватывающая всю природу и проникающая во все ее части душа, из которой берутся и наши души [54] , не видел, что бог, от которого отрываются человеческие души, этим самым раздирается на части, подвергается растерзанию. А когда человеческие души бывают несчастны, что случается с весьма многими, то, значит, несчастной бывает часть бога, а этого быть не может. (28) И почему бы душе человеческой не быть всеведущей, если бы она была богом? И еще, каким образом этот бог, если он не что иное, как душа, был всажен или влит в мир?
53
Душе… бессмертие – Веллей, конечно, придерживался взгляда Эпикура, по которому душа со смертью тела также умирает.
54
Душа, из которой берутся и наши души – этому учили также и стоики. Ср.: II, 18; II, 79.
Затем Ксенофан, который утверждал, что, так как все (omne) обладает умом и вдобавок бесконечно, все есть бог. Что касается ума, то Ксенофану можно возразить то же, что и остальным. А относительно бесконечности можно возразить еще больше, так как не может быть, чтобы в ней существовало нечто чувствующее
Далее, Парменид – этот создает своим воображением нечто похожее на венец [55] , что он и называет «венцом» (на их языке ???????? – круг), от которого непрерывно исходит жаркое сияние и который опоясывает небо, и он называет это богом. Но что это за бог, в котором ни облика божественного, ни сознания (sensus) нельзя себе представить? И много еще он допускает чудовищного, обожествив войну, раздор, страсть и другое в том же роде, что или болезнью, или сном, или забвением, или давностью уничтожается. То же он говорит о звездах [56] , что, как опровергнутое в другом месте, здесь может быть опущено.
55
Похожее на венец – по Пармениду, физический мир состоит из концентрических огненных сфер, в центре которых находится божество, управляющее всем миром, – Необходимость.
56
В поэме «О природе» (от которой сохранились лишь фрагменты) Парменид персонифицировал в качестве богов вражду, любовь, но нет указаний на то, что Парменид считал богами звезды.
XII. (29) Эмпедокл, погрешающий во многом другом, позорнейшим образом ошибается также, рассуждая о богах. Ибо он считает четыре стихии [57] , из которых, по его мнению, состоит все, божественными. Но ведь ясно, что они, стихии, возникают и исчезают [58] , и лишены всякого чувства. И Протагор, который заявил, что у него нет совсем никакой ясности в вопросе о богах – есть они или нет их, и каковы они, – по-видимому, также испытывал сомнения относительно самой природы богов. А Демокрит, включавший в число богов то разгуливающие кругом «образы», то ту природу [59] , которая эти образы источает из себя и испускает, то наше знание и разумение, разве не впал в величайшую ошибку? А утверждая, что нет ничего вечного, так как ничто не остается всегда в одном состоянии [60] , разве этим самым Демокрит не уничтожает совершенно бога, так что о нем и мнения никакого не остается?
57
Четыре стихии – или четыре элемента, т. е. основные вещества – огонь, воздух, вода, земля. После Эмпедокла представление о четырех элементах стало более или менее общим для всех философских школ, исключая атомистов, но особенное развитие получило у стоиков (ср.: Цицерон. Учение академиков, 2, 118).
58
Стихии, возникают и исчезают – по-видимому, искажение: ср.: Аристотель. Метафизика, I, 3, 984а, 8–11 «эти элементы, по его, Эмпедокла, мнению, всегда сохраняются и не возникают».
59
Ту природу – имеются в виду боги, от которых исходят их «образы».
60
Нет ничего вечного – Демокрит учил, что боги, хотя и состоят из неуничтожаемых атомов, но сами подлежат разрушению. Ср.: Секст Эмпирик, IX, 19.
А воздух, который Диоген из Аполлонии использовал в качестве бога, какое воздух может иметь чувство (sensum)? Какой облик, приличествующий богу?
(30) Слишком долго было бы говорить о непоследовательности Платона, который в «Тимее» утверждает, что отца этого мира невозможно назвать [61] , а в «Законах» – что не следует и доискиваться, что такое бог [62] . А так как, по мнению Платона, бог не имеет никакого тела, как греки говорят ???µ????, то вообще невозможно понять, какой он может быть. Ибо [в таком случае] он необходимо должен быть лишен способности чувствовать, лишен также мудрости, неспособен испытывать удовольствия, а ведь мы все это связываем с понятием о богах. Но тот же Платон в «Тимее» и «Законах» [63] говорит, что и Вселенная – бог, и небо, и звезды, и Земля, и души наши, и те божества, которых мы признаем по установлению наших предков [64] , каковые мнения и сами по себе ложны, и между собой вступают в сильнейшие противоречия.
61
Веллей неточно цитирует Платона. У Платона («Тимей», 28 С): «…так как творца и отца вселенной и найти-то трудно, а найдя, нельзя показать его толпе…»
62
В «Законах» …что не следует и доискиваться – это место Веллей также передает неверно. Веллей приписывает Платону взгляды, которые последний сам осуждал. Ср.: Платон. Законы, 7, 821 В.
63
Платон. Тимей, 34 В; Он же. Законы, 7, 821 В; 821 С; 10, 886 D; 10, 899 В.
64
По установлению… предков. Ср.: Платон. Тимей, 40 D.
(31) Так же и Ксенофонт грешит почти тем же, хотя и менее многословно. Ибо в своих книгах, где он излагает беседы Сократа, Ксенофонт заставляет Сократа говорить, что не следует доискиваться, каков облик бога, и что и солнце, и душа – это бог [65] , и то он говорит об одном боге, то о многих. Это те же самые ошибки, которые мы указали у Платона.
XIII. (32) Да и Антисфен в той книге, которая называется «Физик» (Physicus), утверждая, что народных богов много, но природный (naturalis) только один, уничтожает этим самым силу и природу богов. Почти так же Спевсипп [66] , следуя своему дяде, Платону, говорит, что есть некая одушевленная сила, которая всем управляет. Этим он старается вырвать из душ познание богов. (33) И Аристотель в третьей книге «О философии» [67] много напутал, не расходясь во мнениях со своим учителем. Ибо он то приписывает всю божественность разуму, то говорит, что сам мир – это бог [68] , то ставит во главе мира кого-то другого [69] и возлагает на него обязанность неким своим круговращением направлять и сохранять движение мира; то он называет богом небесный огонь [70] , не понимая, что небо это только часть мира, который он в другом месте сам же назначил богом. Но каким же образом небо при такой скорости вращения может сохранить божественное самочувствие (sensus)? И потом, где находятся эти столь многочисленные боги [71] , если и небо считать богом? Если же он считает, что бог не имеет тела, то этим он лишает его всякого чувства, как и мудрости. Далее, каким образом бестелесный бог может двигаться [72] или же каким образом он сам, пребывая в постоянном движении, может быть спокоен и блажен [73] ?
65
Ксенофонт. Воспоминания о Сократе, IV, 3, 13. Снова искажение. Солнце в «Воспоминаниях» нигде не называется богом, а душа не богом, а «божественной».
66
Спевсипп – после смерти Платона возглавил Академию. Диоген Лаэртский среди его сочинений называет одно, озаглавленное «О богах». См.: Диог. Лаэрт., IV, 4–5.
67
Аристотель в третьей книге «О философии»… – эта книга до нас не дошла.
68
Сам
69
Кого-то другого – Веллей, вероятно, имеет в виду тот же «ум». Ср.: Аристотель. Метафизика, XI, 7, 1072 В; Он же. Физика, VII, 5, 256.
70
Огонь небесный – ни огонь небесный, т. е. эфир, ни само небо Аристотель нигде в сохранившихся работах не называет богом, однако эпитеты «бессмертный» и «божественный» по отношению к ним применяет.
71
Многочисленные боги – очевидно, боги народной религии, местожительством которых считалось небо.
72
Согласно позднему Аристотелю, «необходимо должна существовать некоторая вечная, неподвижная сущность» (Метафизика, VII, 2, 1028).
73
Спокоен и блажен – по Эпикуру, покой и блаженство – идеальное состояние, в котором пребывают боги. Ср.: I, 24; I, 52.
(34) Да и Ксенократ [74] , тоже ученик Платона, не благоразумнее его в этом вопросе. В своих книгах о природе богов [75] он совсем не описывает божественный облик. Он говорит, что богов восемь: из них пять – те звезды, которые называются блуждающими, и один, который состоит из всех, вместе взятых, остальных звезд, неподвижно прикрепленных к небу, как будто так просто представить себе одно цельное божество, состоящее из рассеянных членов. Он еще добавляет седьмого бога – солнце и восьмого – луну. В каком смысле эти боги могут быть блаженными – понять невозможно. Из той же школы Платона Гераклид Понтийский наполнил свои книги детскими сказками. Он также считает божественными то мир, то разум. Божественностью он наделил также планеты, а у бога отнимает способность чувствовать и приписывает ему изменчивую форму. В той же книге и Гераклид относит к богам небо и землю.
74
После смерти Спевсиппа Ксенократ возглавил Академию (с 339 по 315 г.). И его взгляды Веллей излагает искаженно.
75
В своих книгах – Диоген Лаэртский (IV, 13) упоминает его сочинение «О богах».
(35) А непостоянство Теофраста [76] просто невозможно вынести. Он то ставит на первое место по божественности ум (mens), то небо, то небесные созвездия и звезды. Не следует также слушать и его ученика Стратона, прозванного «Физиком» [77] . Этот считает, что вся божественная сила заключается в природе, и в ней же содержатся причины рождения, увеличения, уменьшения всех вещей, но нет в ней совсем ни чувства, ни облика.
XIV. (36) Зенон же (теперь я перейду уже, Бальб, к вашим) считает божественным естественный закон, который обладает силой повелевать справедливое и препятствовать противному. Как он делает этот закон одушевленным существом [78] , мы не можем понять, хотя нам, конечно, желательно, чтобы бог был одушевленным. Но этот же философ в другом месте называет богом эфир [79] , если только можно представить себе бога, который ничего не чувствует и не отвечает нам ни на молитвы, ни на желания, ни на обеты.
76
Теофраст (371–287) – ученик Аристотеля, также написал три книги «О богах». Ср.: Диог. Лаэрт., V, 42–50.
77
Стратон из Лампсака (Малая Азия) с 286 по 268 г. возглавлял школу перипатетиков.
78
Зенон Китийский (336–270) – основатель стоической школы «считал божественным естественный закон» – ср.: Цицерон. О законах, I, 18; I, 42; II, 8. Диог. Лаэрт., VII, 88.
79
Называет богом эфир – ср.: Учение академиков, II, 126: «Зенону и другим стоикам эфир казался наделенным разумом, верховным богом, который всем управляет».
А в других книгах он считает, что некий разум (ratio), простирающийся на всю природу, наделен божественной силой [80] . Он же приписывает то же самое звездам, затем годам, месяцам, сменам времен года. А когда берется толковать теогонию Гесиода, т. е. происхождение богов [81] , то совершенно уничтожает привычные нам и принятые представления о богах. Ибо он не причисляет к богам ни Юпитера, ни Юнону, ни Весту, ни какое-либо другое божество, имеющее собственное имя, но учит, что этими именами были наделены в аллегорическом смысле неодушевленные, немые объекты природы.
80
Разум… наделен божественной силой – ср.: Диог. Лаэрт., VII, 134.
81
Толковать теогонию Гесиода – Зенон и другие стоики стремились толковать мифы таким образом, чтобы сблизить свои взгляды на богов с народной религией. Примеры подобного толкования Цицерон приводит в речи Бальба. См.: II, 63, сл.
(37) Не менее крупную ошибку допускает в своем суждении ученик Зенона Аристон [82] , считающий, что невозможно познать, какой вид имеет божество [83] . Он говорит, что богу не присуще чувство (sensus), и сомневается даже, живое ли существо бог. А Клеанф, который вместе с вышеназванным слушал Зенона, то говорит, что сам мир есть бог, то наделяет этим названием ум (mens) и душу (animus) всей природы, то решает, что истинный бог – это небесный огонь, самый удаленный и выше всего находящийся, со всех сторон окружающий, все обвивающий и все охватывающий, огонь, который называется эфиром. Он же, словно бредящий, в тех книгах, которые написал против чувственного наслаждения, то измышляет некий образ и облик бога, то всей божественностью наделяет звезды, то считает, что нет ничего божественней разума (ratio). Получается, что у него нигде совершенно не обнаруживается то божество, которое мы познаем нашим умом, стремясь, чтобы понятие о нем совпадало с тем, что, словно отпечаток, заложено в нашей душе [84] .
82
Аристон из Хиоса – стоик, ученик Зенона, впоследствии стал разделять некоторые воззрения киников.
83
Какой вид имеет божество – Зенон учил, что бог не может иметь человеческий облик (ср.: Диог. Лаэрт., VII, 47). Эпикурейцы утверждали обратное.
84
Понятие… в нашей душе – Веллей имеет в виду «пролепсис» Эпикура. См.; I, 43 примеч.
XV. (38) А Персей, слушатель того же Зенона, говорит, что богами стали признавать людей, которые придумали нечто очень полезное для украшения жизни. И сами полезные и спасительные вещи были также названы именами богов [85] , так что он даже говорит, что эти вещи не только придуманы богами, но и сами являются божественными. Но что может быть бессмысленнее, чем наделить божеским достоинством грязные и безобразные вещи [86] , или уже уничтоженных смертью людей причислить к богам, причем все почитание их будет состоять в проявлении глубокой скорби?
85
Полезные… вещи были… названы именами богов – эти взгляды излагает Бальб (II, 80).
86
Грязные и безобразные вещи – такие вещи могут быть вместе с тем очень полезными. Но для эпикурейца немыслимо некрасивое божество (см.: I, 47).