О текущем моменте №№ 4 — 6 (88 — 90), 2009 г. Сад растет сам?
Шрифт:
— Да будто они там у себя так уж лучше наших? Я иного нашего щеголёчка на трёх молодых самых англичан не променяю, — нежно проговорила Марья Кондратьевна, должно быть сопровождая в эту минуту слова свои самыми томными глазками.
— Это как кто обожает-с.
— А вы и сами точно иностранец, точно благородный самый иностранец, уж это я вам чрез стыд говорю.
— Если вы желаете знать, то по разврату и тамошние и наши все похожи. Все шельмы-с, но с тем, что тамошний в лакированных сапогах ходит, а наш подлец в своей нищете смердит, и ничего в этом дурного не находит. Русский народ надо пороть-с, как правильно говорил вчера Федор Павлович, хотя и сумасшедший он человек со всеми своими детьми-с.
— Вы Ивана Федоровича, говорили сами, так уважаете.
— А они про меня отнеслись, что я вонючий лакей. Они меня считают, что я бунтовать могу; это они ошибаются-с. Была бы в кармане моём такая сумма и меня бы здесь давно не было. Дмитрий Федорович хуже всякого лакея и поведением, и умом, и нищетой своею-с, и ничего-то он
Казалось бы позиция Смердякова и её довольно широкая распространённость в обществе даёт основания для такой оценки: «Жалкая нация, жалкая нация! — Нация рабов, — снизу доверху, все сплошь рабы…», восходящей к А.И.Волгину — персонажу романа Н.Г.Чернышевского “Пролог” (Н.Г.Чернышевский, Собрание сочинений в 5 томах, Москва, «Правда», 1974 г., т. 2, стр. 252).
Эту тему о «нации рабов» на основе такого рода цитат из русской классики любят посмаковать “свободолюбцы” и приверженцы “прогресса” как в России, так и за её рубежами. Но как отмечал И.Л.Солоневич в книге “Народная монархия” [281] (часть II. “Дух народа”, приводится по публикации в журнале “Наш современник”, № 5, 1990 г.):
281
См. в интернете: http://lib.aldebaran.ru/author/solonevich_ivan/solonevich_ivan_narodnaya_monarhiya/.
«Русскую «душу» никто не изучал по её конкретным поступкам, делам и деяниям. Её изучали «по образам русской литературы». Если из этой литературы отбросить такую — совершенно уже вопиющую ерунду — как горьковские «тараканьи странствования», то остаётся всё-таки действительно великая русская литература — литература Пушкина, Толстого, Достоевского, Тургенева, Чехова и, если уж хотите, то даже и Зощенко. Что-то ведь «отображал» и Зощенко. Вопрос только: что именно отображали все они — от Пушкина до Зощенко?» (стр. 161).
Но Запад и подавляющее большинство отечественных “элитариев”, в том числе и начитанных, не видит этого вопроса, не понимает его существа, когда им указывают на него.
По русской литературе, не понимая её происхождения, русскую душу изучали перед второй мировой войной спецслужбы Германии. И в связи с этим И.Л.Солоневич пишет:
«Таким образом, в представлении иностранцев о России создалась довольно стройная картина. Она была обоснована документально — со ссылками на русские же «авторитеты». Она была выдержана логически: из этих ссылок были сделаны совершенно логичные выводы. В частности, в немецком представлении Россия была «колоссом на глиняных ногах», который в своё время кое-как поддерживали немцы — как государственно одарённая раса. Образ этого колосса кроме того, совершенно соответствовал немецким вожделениям. Таким образом «сущее» и «желаемое» сливалось вполне гармонически, — до горького опыта второй мировой. Потом пришло некоторое разочарование, и немецкая послевоенная пресса с некоторым удивлением отмечает тот странный факт, что литература, по крайней мере художественная, вовсе не обязательно отражает в себе национальную психологию. Не слишком полно отражает её и историческая литература, отражающая, по Випперу, не столько историческую реальность прошлого, сколько политические нужды настоящего. Строится миф. Миф облекается в бумажные одеяния из цитат. Миф манит. Потом он сталкивается с реальностью — и от мифа остаются только клочки бумаги, густо пропитанные кровью.
Настоящая реальность таинственной русской души — её доминанта — заключается в государственном инстинкте русского народа, или, что почти одно и то же, в его инстинкте общежития» (стр. 164. 165).
«Русская интеллигенция познавала мир по цитатам и только по цитатам. Она глотала немецкие цитаты, кое-как пережёвывала их и в виде законченного русского фабриката экспортировала назад — в Германию. Германская философия глотала эти цитаты и в виде законченного научного исследования предлагала их германской политике. Откуда бедняга Гитлер мог знать, что всё это есть сплошной, стопроцентный химически чистый вздор. Как было ему не соблазниться пустыми восточными пространствами, кое-как населёнными больными монгольскими душами? [282] » (стр. 177).
282
Однако, история мало кого и чему учит. Так генерал Д.Паттон, прославленный в США герой второй мировой войны, “открыл”, что русские — «вырождающаяся раса монгольских дикарей», каждый из нас и все мы вместе — «сукины сыны, варвары и запойные пьяницы». — Это извлечено из «Бумаг Паттона», изданных в Бостоне в 1974 г., стр.721, 731–734 (приводится
Однако, Патон начал «умничать» не только в отношении русских и потому, чтобы он не лез в политику со своей неуместной отсебятиной, заправилы США организовали ему автокатастрофу, от последствий которой он благополучно и скончался, что однако не мешает заправилам США поддерживать его культ как национального героя той эпохи.
И.Л.Солоневич прав в том, что великая русская литература далеко не во всех случаях выражает психологию многонационального Русского народа, поскольку в ней почти что нет «положительных героев»: она представляет читателю большей частью заведомо порочных типов либо варианты тупикового развития личности, и крайне редко людей, работающих на большие Идеи, хотя в ней иногда встречаются персонажи «при идеях». [283] «Квазиположительные» герои русской литературы — в поиске большой Идеи [284] — идеи глобального цивилизационного строительства, осознать которую им мешает “элитаризм” и порабощённость психики авторов вероучением исторически реального православия или беззастенчивым атеизмом.
283
Например, Базаров в “Отцах и детях” И.С.Тургенева.
284
Например, граф Пьер Безухов и простой мужик Платон Каратаев в “Войне и мiре” Л.Н.Толстого или персонажи романа “Что делать?” Н.Г.Чернышевского.
Главная причина того, что великая русская литература не выражает психологию многонационального Русского народа, следующая:
— литературу на Руси на протяжении нескольких столетий создавали представители “элиты” либо разночинцы, приобщившиеся к “элите”;
— а психология многонационального Русского народа — достояние не только “элиты”,
— составляющей меньшинство общества, численностью на грани статистической значимости,
— отличной по нравственности и “этике” от простонародья, составляющего основную статистическую массу и тем более — от генетического ядра народов Русской многонациональной цивилизации.
Указывая на это обстоятельство, интеллигенцию, которая в России в основном и занималась литературным творчеством и обществоведческими научными дисциплинами, В.О.Ключевский охарактеризовал словами:
«Российская интеллигенция — листья, оторвавшиеся от своего дерева: они могут пожалеть о своём дереве, но дерево не пожалеет о них, потому что вырастит другие листья» (В.О.Ключевский. Сочинения в 9 томах. Москва, «Мысль», 1990 г., т. 9, “Афоризмы и мысли об истории”, стр. 379).
Иначе говоря, если Русь действительно «нация прирождённых рабов», как это может кому-то показаться по произведениям русской литературы, обнажающей действительные пороки людей и общества для того, чтобы они были изжиты, то почему:
В историческое небытие ушла Золотая орда, а потомки её населения — ныне своеобразная часть многонационального Русского народа?
В смутное время рубежа XVI–XVII вв. на Руси не утвердилась польская династия «Владиславичей» и мы по-прежнему живём на Руси, а не в «Великой Речи посполитой», простирающейся не только от Балтийского до Чёрного моря, но и от Атлантического до Тихого океана?
Почему нашествие объединённой Европы под водительством Наполеона завершилось разгромом агрессоров, далеко не последней причиной которого была партизанская — народная война, на которую М.И.Кутузову 5 октября 1812 г. жаловался посланец Наполеона Лористон, просивший мира? [285]
285
Наставление Наполеона Лористону при посылке к М.И.Кутузову в надежде, что тот пропустит Лористона в Петербург к Александру I: «Мне нужен мир, он мне нужен абсолютно во что бы то ни стало, спасите только честь».
«Лористон начал с жалоб на “варварские поступки крестьян с французами, попадающими в их руки”. Фельдмаршал ответил: “Нельзя в три месяца сделать образованной целую нацию, которая, впрочем, если говорить правду, отплачивает французам той монетой, какой д'oлжно платить вторгнувшейся орде татар под командой Чингисхана”.
«Когда Кутузов сказал Лористону, что русский народ смотрит на французов, как на татар, вторгшихся под начальством Чингисхана, а Лористон ответил: “Однако есть же некоторая разница”, то фельдмаршал возразил, что русский народ никакой разницы не усматривает. С этим впечатлением и с сознанием полной бесплодности своей поездки Лористон и вернулся в Кремль к Наполеону». (Е.В.Тарле, “Нашествие Наполеона”).
Большего оскорбления, нежели уподобить французов орде, вряд ли можно было придумать…
Но Лористон не был последним просителем мира. Е.В.Тарле сообщает о встрече Мюрата с Милорадовичем: «“У нас народ страшен, он в ту же минуту убьёт всякого, кто вздумает говорить о мирных предложениях”, — сказал Милорадович Мюрату». — Хороша «нация рабов», если “элитарный” генерал воспринимает её как «заградотряд»…