О том, как жена захотела изменить своему мужу
Шрифт:
Сейчас она сидела на кровати, а на ковре, прямо у ее ног, переживал Олег.
– Хватит извиняться!
– Мариам казалось: еще одно слово, и она его стукнет.
– Но твое плечо, - Олег костерил себя последними словами, - Оно же болит.
– Дядя залечил, все нормально.
– Но тебе было больно, - неуступчиво сказал Олег, и в его глазах плескалось море вины.
– Не думала, что ты такой вспыльчивый, - Мариам потянулась за соком на туалетном столике, - И откуда умеешь превращать предметы?
– Только режущие, -
Он вздохнул.
Марк залечил ее рану быстро, еще в столовой, но шрам останется. Как и боль - организм не был готов к тому, чтобы резкую боль сразу же убрали, поэтому все еще ныл.
На мужчину было жалко смотреть. Он напрочь забыл о Татьяне, своей ревности и злости, когда увидел, что натворил.
Когда показалась алая струйка, он чуть не заплакал. Когда она стекла вниз на ковер, Мариам искренне забеспокоилась о его душевном здоровье.
Теперь уже можно думать здраво. Да, она сама перебрала. Вино, так вкусно и легко шедшее до ужина, сильно ударило в голову и вряд ли бы успело выветриться без помощи дяди.
Он ничего ей не сказал. И хотя девушка знала, что дядя не любит скандалы, все равно не могла остановиться. Сознавала и говорила.
В пику ему она затеяла этот разбор полетов, и кто бы знал, чем все это закончится!
Мариам очень любила платья с открытыми плечами. А теперь о них можно было забыть.
– Мариш, прости, - Олег осторожно взял ее за руку и погладил по пальчикам.
Такой огромный бугай, а смотрит, как побитый щенок. Он сидел рядом, на пушистом ковре у ее кровати, и был таким близким и притягательным.
Мариам коварно улыбнулась.
– Прощу только в одном случае.
Немая мольба во взгляде. Разве можно устоять и не улыбнуться?
– Поцелуй меня.
Она замерла, ожидая его реакции. Но ее не последовало. Он все так же спокойно гладил ее по руке и открыто смотрел в глаза.
– Иначе не прощу, - добавила она, все еще наблюдая.
Он потянулся к кровати и легонько коснулся ее губ. Откинулся обратно на ковер.
– Разве это поцелуй?
– протянула Мариам, и сама соскользнула вниз, - Давай покажу, как надо.
Он слегка улыбнулся и позволил себя поцеловать. Мариам нежно прижалась к губам и чуть потянула за верхнюю. Весь облик накаченного брутала рушился из-за мягкости и нежности его губ. Чувствуя необычную легкость, Мариам настойчиво поцеловала снова и взяла в захват нижнюю губу.
Он ответил.
Поцелуй длился так долго, что у Мариам затекли ноги. Но прерывать эту долгожданную близость не хотелось, и в этот момент девушка отчетливо поняла, что влипла.
Не может быть!
Она оттолкнула его и тяжело задышала. Перед ней - непонимающий взгляд и мужчина, оставшийся без поцелуя.
Так не должно быть. Только не он!
Не Олег, муж Татьяны. Он пришел сюда, чтобы
Они никогда не будут вместе. Ни при каких обстоятельствах.
В то же время девушка чувствовала, что единственный человек, с которым она хотела бы провести свою жизнь - это Олег.
Он сильный, красивый, активный. Он не будет терпеть и заниматься политесом. Да, он ошибается, но тут же признает свои ошибки. Он - искренний и так хочет семью...
Не понятно почему, но сейчас это показалось ей привлекательным и желанным.
Да, она тоже хотела бы создала семью с ним. Вот прямо сейчас, но...
Разочарование и боль разлились в ее сердце.
Мариам почувствовала, как наворачиваются слезы.
– Уйди, - сдавленно сказала она, - пожалуйста.
Он кивнул и как-то быстро вышел из комнаты.
Она попыталась допить сок, но подавилась и расплескала остатки.
– Когда же я так влипла? - она постаралась сдержать слезы, но они катились независимо от ее желания, - Почему именно он?
Стакан полетел в стенку и растекся некрасивым оранжевым пятном.
Поцелуй... У нее остался только один поцелуй от любимого человека.
– Ааа, - зарычала Мариам, и ей захотелось крушить, ломать, раскидывать вещи в этой комнате.
Ведь они - свидетели ее слабости. Ее глупости.
– Ну почему нельзя? Почему?
Она откинулась на кровать и долго била по ней ногами, выплескивая боль.
Глава 19
Оранжерея была огромной и красивой. Я долго бродила между растениями, успокаиваясь, и старалась найти гармонию в себе.
А заодно осознать одну простую и малоприятную истину: я - никому не нужна. Вообще. Только себе и будущему малышу.
И пусть. В конце концов, мир не сошелся клином на мужчинах, и без них вполне можно прожить.
Сразу же побежали мысли: зачем я здесь? Неужели только из-за Кассандры?
А если откровенно?
Я бродила, вдыхала аромат цветов и трогала их нежные листочки. Наедине с природой, без людского общения было легко и покойно. Как будто я попала в оазис из другого мира - так необыкновенно все это смотрелось.
Как и рояль в самом углу оранжереи.
Сверху - открытая форточка, почти у самого потолка. Стеклянная, с необычным узором, она открывала ночное небо и мелькающую между облаками луну. И полностью прозрачная стена в сад.
Мне захотелось поиграть. Не то, чтобы я хорошо умела, но ведь и слушателей нет. Поэтому я смело подошла к инструменту и открыла крышку.
Ощущение вседозволенности - что я могу выплеснуть наружу то, что меня гложет, и о чем мечтаю, овладело мной. Я вспомнила песню, которую сочинила еще до замужества, и легонько напела ее: