О вас, ребята
Шрифт:
Взглянув в ту сторону, Болат удивленно вскрикнул и начал приплясывать на берегу.
— Солнечный удар! — определил Язеп.
Болат на этот раз не рассердился.
— Зачем удар? Никакой не удар! — захлебываясь от радости, быстро проговорил он. — Понял — бес саусак! Вижу!
Теперь удивился Арвид. Даже Язеп с интересом взглянул на Болата.
На болоте было несколько высоких сухих бугров, поросших лесом. Но Болат смотрел именно на тот остров, который называли Бессаусак.
—
Среди деревьев на бугре выделялись пять самых высоких елей. Их вершины возвышались над общей массой зелени и казались издали пятью чуть раздвинутыми пальцами.
— Нельзя человеку без вести! Вот она — весть! Казах ходил по болоту! Казах назвал! — убежденно и радостно произнес Болат. — Какой казах? Мой… этот… брат моего отца! Как по-русски?
— Да тетя! — подсказал Язеп.
Болат сжал кулаки.
— Еще раз!.. — Он даже скрипнул зубами. — Не обижайся — ударю!
Язеп лениво махнул рукой.
— Не придется. Клюква еще зеленая, а больше на болоте мне лично делать нечего. Без меня пойдете.
— И пойдем! — крикнул Болат.
Арвид нахмурился.
— Ты серьезно?
— Как всегда! — усмехнулся Язеп. — Чего я на том острове не видел? Мох да деревья.
Арвид задумался. Болат взглянул на него и разочарованно качнул головой.
— Не ходи! И ты не ходи! Сам дойду! Один!
— Не горячись, — сказал Арвид. — Я пойду… А тебя, — он повернулся к Язепу, — уговаривать не будем. Только не проговорись дома! Я в Пумпури остался. Понял?
— До чего же не люблю врать, а приходится! — Язеп притворно вздохнул и добавил на прощанье: — Сухой вам тропы до самого Бессаусака! Трудно будет — шлите телеграмму.
Он включил транзистор и зашагал прочь.
Арвид и Болат вернулись к сараю. Настроение было невеселое, но они рассмеялись, когда увидели Катю. Свернувшись калачиком, она спала под раскрытым зонтиком, воткнутым ручкой в сено около ее головы. Катя проснулась, приветливо поморгала длинными ресницами и защебетала:
— Ой, мальчики! Долго я спала? Уже утро? Или еще вечер?.. А есть как хочется — прямо ужас! Вы уже кушали? А где Язеп?
— Сама маленькая, — улыбнулся Болат, — а вопросов на двух больших хватит!
— Есть и мы хотим! — сказал Арвид.
Катя вскочила.
— Чур, я буду готовить!
В ее рюкзаке была и полиэтиленовая скатерть, и подстилка, и главное — большой запас сыра, колбасы и ветчины. Съели по два бутерброда. Захотелось пить.
— Родник рядом, — сказал Арвид.
— Чаю бы! — мечтательно произнесла Катя. — Дурочка я — не взяла заварку!
Болат придвинул к себе вещмешок.
— Казах без чаю — не казах!
— А спички? — с
— Казах без спичек и ножа — не казах! — гордо ответил Болат.
В его вещмешке, кроме чая и спичек, нашелся плоский солдатский котелок с крышкой. Ребята с удовольствием пили крепкий горячий чай с Катиными конфетами.
Уже темнело. Потрескивал костер. Тихо шумел лес. С болота доносилось какое-то утробное бульканье. Потом раздался тягучий скрип, будто кто-то с трудом открыл перекосившуюся от времени дверь. Открыл и стал баловаться, нарочно заставляя ее монотонно и жалобно скрипеть.
Арвид лежал на животе у костра и смотрел в огонь. Болат молча стругал можжевеловый корень — прорезал коню глаза. Катя по-хозяйски прибрала хлеб, колбасу, стряхнула со скатерти крошки и тоже села поближе к огню.
А темнота все плотней и плотней обступала костер. На болоте скрипела дверь.
— Чего он ушел? — задумчиво спросила Катя. — Обиделся?
— Ушел — не жалко! — резко ответил Болат.
— Жалко! Вчетвером лучше…
— Предатель он! — выпалил Болат. — Не вспоминай!
— Ну, это ты загнул! — возразил Арвид. — Во-первых, он не говорил, что пойдет с нами в поход. А во-вторых, всех предателей после войны в тюрьму посадили.
— В войну кто трус — тот и предатель! — сказал Болат.
Арвид подбросил хворост в огонь.
— Я бы ничего не побоялся! Мне бы только автомат!
— А я бы с одним ножом в разведку пошел, как мой… брат моего отца…
— Дядя, — подсказал Арвид.
— Дядя! — повторил Болат. — Спасибо!.. Только он не совсем дядя… Ему четырнадцать лет было, а больше, наверно, и не стало.
Катя вздохнула.
— Как мальчишки соберутся — так сразу про войну. И чего интересного? Ужас — больше ничего! Если бы я знала, что сейчас в лесу всего один фашист прячется, я бы умерла со страха!
— Тут их полно было! — мрачно сказал Арвид. — За каждым кустом по два!
Катя украдкой посмотрела на заросли за сараем.
— Ой!
Мальчишки тоже услышали похрустывание веток…
— Язеп, наверно! — прошептала Катя. Она и сама не верила в это — прошептала, чтобы отогнать страх.
В кустах зашуршало. Ветки зашевелились.
— Лось, — сказал Арвид.
— Не лось, — возразил Болат. — Казах за километр коня узнает!
Он спрятал нож, положил корень в вещмешок и пошел к кустам.
— Ой, не ходи!
Но Болат смело зашел в густые заросли. Слышно было, как он зачмокал как-то по-особенному, ласково проговорил что-то непонятное и звонко похлопал по чему-то упругому, плотному. В кустах зашуршало еще громче, и из зарослей показался конь. Болат ловко сидел верхом и гладил его по холке.