О возмещении ущерба, причинённого гитлеровской Германией Советскому Союзу
Шрифт:
— Ваш гнев утих?
Тан Илань нахмурилась, а затем тяжко выдохнула. Она откинулась на деревянную спинку и покрутила в руках пустую пиалу.
— Не знаю… Должно быть. Не уверена. Я думаю о том, что, может, все не было так хорошо в их браке. Иначе отчего Лю Жэнь стал одержим? Должно быть, он был несчастен, вот призрак и завладел им! Это все мерзавка Лю Янь! Она довела его! Это все ее вина!
Тан Илань наполнила пиалы и быстро осушила свою, а затем наполнила снова. Внезапно в ее застывшем, направленном куда-то в сторону проплывающего
— Я боюсь, — прошептала она. — Боюсь, что он умрет.
Ларт молча наблюдал за ней.
— Да, — прошептала Тан Илань и посмотрела на него. Она смотрела в его сторону, но ее взгляд, казалось, был направлен вглубь себя. — Он ведь умрет. Он обязательно умрет.
Ларт молчал, а Тан Илань с некоей затаенной лихорадочной болью смотрела на него.
— Вам следует поспать, — заметил Ларт. — Ложитесь сегодня пораньше и ни о чем не думайте.
— Он умрет, не так ли? Не надо меня успокаивать!
Ларт тяжко вздохнул.
— Вы хотите, чтобы он умер? — спросил он.
— Нет! Конечно, нет!
— В таком случае, вам следует перестать его хоронить.
Тан Илань уставилась на заклинателя. Ее слезы высохли.
— Вы правы, — прошептала она.
Они молчали какое-то время, сидя рядом на лавочке. Тан Илань разлила оставшееся вино по пиалам.
Низкие звучные ноты флейты ди заставили зазвенеть капельки росы, застывшие в речных сумерках. Звуки взмыли в небо, закружили и рассыпались нежной мелодией, ласковыми мотыльками проникли в сердца людей. Пассажиры потянулись на звуки флейты, как бабочки на огонь.
Играл Те Су, и многие были поражены его умением. Мыслитель Чань Юань со спокойной улыбкой наслаждался игрой своего друга, будто не видел в этом ничего поразительного. Когда же последняя нота отзвенела в пространстве, по обзорному салону прокатилась волна аплодисментов.
— Ничего особенного, — сухо отозвался Те Су. — Просто захотелось разбавить этот вечер.
— Прошу вас, сыграйте еще! — в восхищении воскликнул новеллист Ду. — Ваша музыка способна бередить душу!
Те Су отложил флейту, однако, спустя какое-то время, поддавшись уговорам, вновь взялся за инструмент. Сегодня никто не хотел ложиться пораньше.
Тан Илань допила вино и ушла. Ларт тоже не стал задерживаться на палубе и вернулся в обзорный салон. Ци Ян и Фуи ужинали, Лиэ Ю сидел за соседним столиком, и Ларт подсел к нему.
Спустя какое-то время к ним присоединился Доу Фарон. Ларт окинул его внимательным взглядом.
— Все в порядке, браток Ларт, — вздохнул тот.
Выглядел он по-прежнему неважно. Лиэ решил угостить Ларта чаем.
— Благодарю за заботу, Персик, а то от этого вина в горле пересохло, — оценил тот.
— Вина?
— Пришлось выпить с Тан Илань.
Лиэ подозрительно сощурился, потер пальцами подбородок и заявил:
— Странную активность проявляет эта барышня. Если уж она так влюблена в Лю Жэня,
«Наш заклинатель» посмотрел на него лисьим взглядом.
Лиэ Ю подлил ему еще чая.
— Есть какие-то подвижки в расследовании? — уточнил Доу Фарон.
Ларту было лень говорить, поэтому Лиэ Ю коротко обрисовал произошедшее градоправителю. Пока слушал, тот потянулся к чайнику, из которого Лиэ подливал Ларту, но глава секты Полуночного сияния ревностно придвинул чайник к себе и больше не выпустил из рук. Доу Фарон перевел подозрительный взгляд с него на Ларта и обратно, а затем вопросительно приподнял бровь.
Лиэ Ю решил его игнорировать. Не объяснять же, что в чайнике сонное зелье для Ларта.
Музыка нежной мелодией разносилась по обзорному салону. На горизонте догорала зажатая между землей и тучами полоса яростного заката. Сумерки сменились тяжелой темнотой беззвездной ночи.
Ларт зевнул.
— У кого-нибудь есть предположения, кто же является контрабандистом? — спросил Доу Фарон.
Ци Ян и Тигр-без-полосок пересели за общий столик и с интересом вступили в беседу. С мастером Лартом говорить на эту тему было бесполезно: он предпочитал хитро улыбаться и отмалчиваться, а обсудить расследование с единомышленниками все же хотелось.
— Думаю, это может быть новеллист Ду, — заявил Фуи.
— Почему? — подтолкнул к развитию версии Доу Фарон.
— Он много болтает — раз. Постоянно оказывается в гуще событий — два. Словно бы намеренно отвлекает внимание от одной своей стороны, выставляя напоказ другую.
— Тигр-без-полосок, как это доказывает, что он — контабанди-ист? — подавив зевоту, уточнил Ларт.
Фуи замялся, пытаясь подобрать аргументы. Их не нашлось, поэтому он заявил:
— Это доказывает, что он — подозрительный тип. Хватает, чтобы присмотреть за ним внимательнее!
— А я думаю, что это может быть мыслитель Чань, — заявил Лиэ. — В нем еще больше подозрительного.
— Например?
— В его каюте мы обнаружили, что его нижняя одежда не соответствует верхней — очень дорогая, но с виду он пытается выглядеть бедно. Откуда у него деньги на такие роскошные вещи? А если денег у него в избытке, то зачем строить из себя скромника?
— Возможно, он просто не хочет выделяться в путешествии, — предположила Ци Ян. — Я бы тоже одевалась по-бедному, чтобы не привлекать внимания разбойников.
Лиэ Ю на мгновение опешил, осознав, что совершенно не подумал о такой возможности.
— Может, у него и вздорный характер, но его друг Те Су выглядит порядочным человеком, — заметил Фуи.
— В тихом омуте бесы водятся, — наставительно изрек Лиэ, из принципа не желая сдаваться. — Этот человек — его сообщник!
Некому было оспорить его аргументы.
— Отлично, — протянул Ларт и зевнул. — Контрабандиста мы определили, что насчет убийцы монаха?
— Разве это не Лю Жэнь? — Лиэ уставился на него с недоумением.