О возвращении забыть
Шрифт:
С учётом предстоящего вечернего привала, учёта времени на форс-мажор и соблюдения темпа движения ГОНа форы натикало часа на три. Дай-то Бог!
Идиллию похода первым нарушил Холод.
– Приём. Холод на связи, - шикнули наушники всех бойцов, - машинам стоп. У меня тепло!
– Сели все!
– скомандовал Рогожин и присел сам, снимая автомат с предохранителя.
– Смотрим в оба! Держим сектора.
Ден не торопился. Он медленно водил стволом СВД по сторонам, изучая окрестность в прицел. Медленно, плавно. Останавливаясь на подозрительных местах - кустах, валунах, затемнениях
– Это Холод, у меня чисто!
– На связи Запал. Всем отбой! Что у тебя, Холод?
– Э-э... наклейка от тушенки, свежая.
Рогожин подумал секунды, прислонившись боком к камню.
– По ручью?
– Да, взял по ручью.
– Понял тебя. Идём дальше. Смотри в оба!
– Есть в оба!
Группа двинулась дальше, но не прошла и сотни метров по сложному рельефу, как снова присели по той же команде. Согласно инструктажу никто не имел права вклиниваться в диалог или команды старшего группы, конечно исключая случаи срочных и чрезвычайных обстоятельств. Все ждали. Молча. Терпеливо. Хотя натруженные мышцы в положении сидя сводило судорогами и коликами.
– Запал, я Холод! Ещё значок. Жвачка. Старая.
– Я Запал. Как природа?
– Природа тихая. Чисто. Запал! Это не туристы и не пастухи.
– Я понял тебя. Принято. Сидим, ждём. Тишина в эфире.
Топорков, слушая переговоры, анализировал встреченные первым номером знаки. Наклейка от тушенки, жвачка. Следующим что будет? Растяжка? "Лягуха"? Или сразу залп засадного полка?!
– Запал! Я Истребитель. Может, мы с Холодом качнём квадрат?
– Я сказал, тишина в эфире! Ишь, качнём ему!
– последние слова Рогожин промолвил уже про себя, лихорадочно соображая ПДД.
План дальнейших действий родился через минуту-две.
– Так. Качаем квадрат. Холод левый склон, Истребитель - правый. Балон держит русло. Я напрямки. Действовать по обстоятельствам. Тротил страхует зад. Остальным на месте. Всё, пацаны, работаем!
Никита улыбнулся.
– Я Истребитель. Мне семь минут надо.
– Понял. Принято. Пошёл!
Топорков перекочевал через ручей, раздвинул кусты ильма и юркнул, не оставив ни следа на траве, ни обломанной ветки. Через шесть минут Никита находился с Деном на одной линии, перпендикулярной ручью. Средний зубец "вилки" тут же занял Рогожин, выбрав поток воды в качестве тропы. Сзади его страховал пулемётчик на отдалении до 50 метров.
Полчаса ушло на прочёсывание местности, прежде чем была дана команда "отбой". Пока Ден отрывался вперёд, а отставшие нагоняли авангард, Рогожин, Топорков и Балон отдохнули и привели себя в порядок. Никита съел пару галет, освежил во фляжке воду из ручья, Рогожин покурил, закопал окурок, придавил камнем. Балон просто лежал на сухой гальке. Вскоре группа двинулась дальше, в сторону возвышающихся вдалеке белоснежных гор.
– Товарищ генерал, внеочередное донесение от Шурави, - капитан спецсвязи вырос перед начальником, поедающим борщ в шатре-столовой.
– Что там?
– генерал чуть не поперхнулся, схватив листок бумаги из рук Мохова. Пробежался глазами по
– Чтоб вас...
– генерал мысленно, почти вслух послал пару нехороших слов в чей-то адрес, - полковник, кажется, мы с вами были правы насчёт возможных форс-мажоров и заторов по ходу рейда ребят! Судя по признакам, найденным ими, и согласно рапорту Рогожина - есть вероятность столкновения с противником. По маршруту ГОНа.
– Что-то серьёзное? Наткнулись?
– Ну, пока нет, но знаки, судя по всему, принадлежат боевикам! Ладно, ждём. Что нам ещё остаётся делать?! Москвичам пока говорить не будем. Чего волновать зазря старика?! Может, пронесет!
Не пронесло!
На скрытый дозор боевиков Ден напоролся как-то неожиданно и резко. То ли за день рейда устал, потерял бдительность, то ли стечение обстоятельств ландшафта и человеческого фактора такое. Но не потерял спецназовец выучки и опыта - он всё же первым заметил чечена за валуном, царапающего ножом на прикладе винтовки какие-то символы.
Иногда одна секунда решает в жизни многое - нередко она решает и чью-то саму жизнь!
В одну секунду Ден не только встретил смертельную опасность, но и успел оценить положение и ПДД. Выглядит нелепо, сомнительно, но мозг разведчика на рейде работает в особом режиме. Это за партой он будет долго думать над формулой или вспоминать правило написания "не" с прилагательными, а в боевых условиях его ум несравним с мудростью ни одного ясновидца планеты, не говоря уже про реакцию.
Намеренно выроненная из рук винтовка не успела ещё упасть на мох, а уже выпущенная из рукава "килька" поразила боевика в область живота. Противник тоже выронил оружие, но от боли и внезапного ужаса, длившихся ещё две секунды. Лохматое зелёное существо, не стесняясь заплечного рюкзака, гранатомёта и неудобного подъема, молниеносно, в три прыжка, преодолело дистанцию и с воинственным рыком набросилось на чеченца.
Первый удар ногой по рукоятке "кильки", вгоняя её глубже в пупок, второй рубящий - рукой в область шеи и, с уворотом, захват головы в замок. Резкий сцеп, напряг и хруст в шейных позвонках.
Конец.
Ден встрепенулся, поднялся с камней, унимая лёгкую дрожь в руках и слабость в ногах, начал разминать конечности. Бегло осмотрел убитого, оружие, поднял свою СВД. Осмотрел прицел. Порядок. "Кильку" - трёхгранное лезвие длиной с ладонь - вынул из тела боевика, обтёр об него же от крови, вставил обратно в ножны-трубку до щелчка. Сунул импровизированный сюрикен в потайной карман рукава. Наклонился и почти без смущений забрал у покойного двести баксов, свернутые как для стриптизёрши. Может, и фальшивые, но чёрт с ними!
– Я Холод. Жарко. У нас гости. Уровень два. Как понято?
– Ёп... Понял тебя. Всем первый уровень, - отозвались наушники.
– Качаем квадрат. Истребитель на исходную. Работаем расчёску.
– Есть!
– Есть.
– Принято.
– Есть, Запал!
Когда бойцы заняли боевые позиции, оставив в тылу учёного, военврача и военхимика под охраной Ковальского, Рогожин отключил гарнитуру связи и повернулся к Топоркову.
– Как думаешь, Никит, много их там? И что там?